Очередная публикация нашего постоянного автора Михаила Ефимова из серии «Фото из альбома»
КАВАЛЕР ОРДЕНА ВОСХОДЯЩЕГО СОЛНЦА
Недавно в мой фотоальбом (на этот раз виртуальный!) вошли снимки, сделанные в японском посольстве на торжественной церемонии. Давненько я не бывал в этом старом московском особняке в Калашном переулке. Сейчас здесь размещается Резиденция Чрезвычайного и Полномочного посла Японии в Российской Федерации господина Тоёхиса Кодзуки. Он и был главным участником прошедшей церемонии. Другим, не менее важным лицом стал профессор Константин Саркисов, принявший из рук посла высокую награду, которой он был удостоен указом Императора.
Всё было чин чинарём: речи, грамоты, красивый орден, муаровая лента и даже последовавший за церемонией званный ужин с великолепным сакэ, изысканными винами и прекрасными блюдами японской кухни. Не будучи специалистом в области дипломатического протокола, должен отметить, что общая атмосфера, с одной стороны, полностью соответствовала значимости происходящего, а, с другой, запомнилась своей неформальной теплотой и, я бы даже сказал, домашним характером. Серьёзные разговоры перемежались дружескими шутками и весёлыми воспоминаниями. Короче говоря, вечер прошёл очень интересно и приятно.
На этом, как говорится, позвольте закончить официальную часть и перейти к пункту «Разное». Для этого придётся выложить фото, которым уже много десятков лет.
Дело в том, что с кавалером ордена Восходящего солнца профессором К.Саркисовым мы старые друзья. Познакомились в Токио более полувека (!) назад. Он тогда хоть и не был карьерным дипломатом, но имел ранг первого секретаря посольства. В сферу его обязанностей входили научные связи, а главное − он представлял Институт Востоковедения АН СССР. Директором этого очень старого храма науки (ему более двухсот лет) в то время был Е.Примаков. Он считал, что современная ориенталистика должна заниматься не только изучением древних рукописей и музейными реликтами, а также свободно ориентироваться в нынешних проблемах Востока, предвосхищать их возникновение и находить пути решения. Так впервые в штате посольства появился научный работник в лице К.Саркисова.
По работе мы были мало связаны, но часто встречались в неформальной обстановке. Как-то даже вместе встречали Рождественские праздники.
Но, однажды мы оказались с ним в одной «связке». Это случилось, когда в Японию с официальным визитом прибыла делегация Института востоковедения во главе с директором Е.Примаковым − будущим академиком, министром иностранных дел и премьер-министром.
Несколько слов об этом очень известном человек, имя которого уже вошло в историю нашей страны. Достаточно сказать, что он возглавил правительство России, когда страна стояла на самом краю гибели. С полным основанием можно утверждать, что, если бы не Примаков, вряд ли устояла бы некогда великая держава под шквалом экономических и социальных проблем, обрушившихся на неё. Не случайно его имя сейчас ставят в один ряд с такими корифеями, как Витте и Столыпин.
Но меня не покидает другая мысль. Слов нет, Примаков стал видным государственным и политическим лидером, но в итоге проиграло отечественное востоковедение. Как политик и умелый переговорщик он добивался реальных результатов при решении сложных международных проблем особенно на Ближнем Востоке. Он очень много сделал и для сохранения Академии Наук России, которая едва не погибла от рук новоявленных реформаторов. Благодаря его стараниям уцелели многие научные кадры. Тем не менее, он мог бы наверняка внести гораздо больший вклад в отечественную науку, как глубокий знаток Востока.
Мы хорошо знали друг друга ещё с институтских времён, когда учились на одном курсе и вместе закончили Московский институт востоковедения в 1952 году. Более того, наши жёны тоже были хорошо знакомы, поскольку работали в одном здании, хоть и по разным специальностям. Не удивительно, что составляя насыщенную программу пребывания своего шефа, Саркисов-сан предусмотрительно освободил один вечер и для встречи старых друзей.
Помню, что после товарищеского ужина, пока жёны судачили о своих проблемах, мы с будущим премьером отправились на «экскурсию» по ночному Токио. Помимо развлекательной программы я организовал Евгению Максимовичу, по его просьбе, также интервью с японскими журналистами.
Не знаю, какие задачи ставило руководство ИВАНа перед своим представителем, но уверен, что К.Саркисов оправдал все надежды. Очень активный по своему характеру, настырный (в хорошем смысле слова!), трудоголик, да к тому же свободно владевший японским языком, он имел очень широкий круг знакомых из самых разных областей от науки до политического закулисья. Именно он познакомил меня с очень любопытной личностью − Кадзуо Яцуги.
Это был классический «куромаки» − типичный мастер закулисных интриг, без которых немыслим мир японской политической жизни. К.Яцуги прославился своими тайными контактами с Чан Кайши и переговорами с южнокорейскими диктаторами. С лёгкой руки Константина Оганесовича мне удалось довольно близко познакомиться с «куромаки». Это позволило в дальнейшем организовывать с ним встречи видных советских деятелей, например, академика Г.Арбатова и А.Бовина. Мы были гостями друг у друга, часто встречались вплоть до его болезни и кончины. На похоронах Яцуги присутствовал только узкий круг его друзей, куда вошли мы с Саркисовым. Рядом сидел бывший премьер Нобускэ Киси…
Как отдельную главу наших отношений с Кавалером ордена Восходящего солнца я бы выделил встречи «Гамбарэкай».
Так называется своеобразный «клуб по интересам», созданный по инициативе главы японской фирмы «Искра сангё» С.Исикава.
Это было в 1990 году. Отправляя в Москву представителя своей фирмы, он обратился к советским друзьям с просьбой взять на себя своеобразное шефство над представительством, чтобы помочь ему найти правильный фарватер в бурных и мутных водах тревожных 90-х годов. Название «клуба» говорило само за себя − Гамбарэкай.
Так образовалась «группа поддержки», в которую вошли представители МИДа, академических институтов, Общества дружбы с Японией и журналистов. Об уровне компетенции членов Гамбарэкая говорило то, что среди них были три будущих посла в Японии, заместитель министра, несколько профессоров и ректор Дипакадемии. Одним из первых членов «клуба» стал К.Саркисов. Мне посчастливилось много лет вместе с ним присутствовать на встречах, когда в неформальной обстановке (по традиции на базе японской кухни) проходили интересные дискуссии и содержательный обмен мнениями. Не будет преувеличением утверждать, что выступления профессора Саркисова всегда привлекали внимание участников. После его отъезда в Японию на длительный срок мы стали встречаться редко. Но тем более было очень приятно регулярно посещать его уютный и гостеприимный дом, где он вместе со своей милой хозяйкой Тамарой устраивал ежегодные «Бонэнкай».
Конечно, долгая и тесная дружба с этим замечательным человеком не позволяет мне бесстрастно взглянуть на его вклад в отечественное востоковедение. Но, поверьте, что, если некоторые оценки покажутся излишне комплиментарными, это вовсе не дань чувству приятельства, а констатация реальных фактов.
К.Саркисов − это удивительное сочетание «книжного червя», способного годами сидеть в архивах и разбираться в старых манускриптах (он шутливо рассказывает, что жена в основном наблюдала его затылок, поскольку лицо всегда направлено в экран монитора), с динамичным непоседой лектором, готовым выступать на разных площадках и в разных аудиториях. Трудно представить себе, как он успел освоить − прочитать и ПЕРЕВЕСТИ НА РУССКИЙ ЯЗЫК − тысячи страниц рукописного текста и газетных страниц, переживших несколько веков (!). При этом он прочитал множество учебных курсов в разных университетах Японии и Тайваня.
Он автор не одного десятка книг и научных статей по истории Японии, из которых одна − «Россия и Япония. Сто лет отношений» − представляет собой поистине уникальный труд. Не случайно, профессор А.Панов сравнил его по своим объёмам и значимости с «Капиталом» Маркса.
Невольно возникают в памяти свои студенческие годы (1947-1952гг). Мы учили историю Японии по трудам и учебникам, созданным советскими специалистами. Несомненно среди них были уважаемые и достойные люди, которые в условиях плотного «железного занавеса» честно старались (некоторым это стоило жизни!) познакомить советских людей с соседней страной − её историей, литературой, языком. Это была не их вина, а беда, что в те годы страна жила по совсем другим законам. В 1975 году этот же Институт востоковедения выпустил сборник статей, приуроченных к 50-летию установления советско-японских отношений. Вот как формулировались в нём задачи, стоявшие перед отечественным востоковедением:
«После Великой Октябрьской социалистической революции перед советским востоковедением, и японоведением в частности, встала задача революционной перестройки востоковедной науки. Необходимо было подготовить марксистски образованные кадры специалистов-востоковедов и осуществить коренную перестройку востоковедной науки на основах марксистско-ленинской методологии. Советскому японоведению выпала роль новатора в международной ориенталистике в деле изучения Японии с таких новых позиций.» (стр.248).
Такие специалисты были, действительно, подготовлены, которые и осуществили коренную перестройку науки на основе внедрения исторического материализма. «Шаг влево, шаг вправо считались отклонением от марксистских догм и жестоко карались вплоть до исключения из партии или, того страшнее, − уголовного наказания. При этом следует иметь в виду, что российское востоковедение издревле славилось именами своих учёных, а школа по изучению языков народов Востока, в том числе, и Японии была открыта ещё указом Петра I.
Не случайно один из основателей отечественного японоведения академик Н.И.Конрад был вынужден прекратить свою научно-педагогическую деятельность в 1950 году и уйти на пенсию. Размышляя впоследствии о мотивах своего решения, он напишет: «Мы восстанавливаем подлинное лицо языкознания в нашей стране… окончательно снимаются с наших глаз шоры, которые многие из нас сами на себя надели, неосмотрительно оперируя взглядами то Н. Я. Марра, то И. В. Сталина». Думается, что слова «сами на себя надели» плохо скрывали лукавство великого учёного.
История дипломатии помнит термин Realpolitik, вброшенный в Х1Х веке германским политиком фон Рохау. С той поры повелось, что «Реальная политика» полностью свободна от идеологии и других факторов влияния. Если применить этот термин в область науки, в частности, к востоковедению, то с некоторыми оговорками можно, наверное, утверждать, что современная отечественная ориенталистика благодаря работам К.Саркисова и его соратников становится всё более «Реальной». Выводы и заключения делаются не в результате того, что исторические процессы укладываются в прокрустово ложе истмата, а после тщательного изучения самих фактов.
Особо стоит отметить, что автор стремится объяснять те или иные исторические события, основываясь на разные источники и опираясь на разные, порой противоречивые точки зрения.
Хочу коснуться ещё одной темы. Не претендуя на истину в последней инстанции, позволю себе высказать следующее соображение.
Так получилось, что очень удачно сложился творческий союз двух разных по своим характерам учёных-востоковедов, которые хорошо дополнили друг друга. Я имею в виду Александра Николаевича Панова и Константина Оганесовича Саркисова. И тому, и другому удалось очень удачно совместить научно-педагогическую работу с реальной дипломатией и деятельностью, направленной на укрепление взаимопонимания между нашими странами. Первый воплотил в себе качества опытного карьерного дипломата, вручавшего верительные грамоты японскому императору, королю Норвегии и президенту республики Корея, а также черты серьёзного исследователя-аналитика и глубокого эрудита. Мастерски владея «искусством возможного», как иногда называют дипломатию, вместе с тем А. Панов внёс большой вклад в разработку ряда научных проблем таких, как изучение природы идентичности. Его перу принадлежат бестселлеры с политическими портретами ряда современных японских деятелей. В сотрудничестве с Константином Оганесовичем ему удалось обогатить наше японоведение целой серией фундаментальных исследований. В то же время профессор К.Саркисов, проявил себя как опытный руководитель и хороший организатор, возглавляя разные научные центры.
Думаю, что эти два учёных мужа являются достойными последователями того курса, у истоков которого стоял академик Е.Примаков. На всех своих постах он стремился вносить в работу научный подход и серьёзный всесторонний анализ. Даже возглавляя службу внешней разведки, он внедрил в ведомство «рыцарей плаща и кинжала» практику «мозговых штурмов».
Согласно древним легендам, покровительницей истории была муза Клио − дочь всемогущего Зевса и богини памяти Мнемозины. Она никогда не расставалась с пергаментным свитком и скрижалями, которые были ей необходимы для записи всех происходивших событий. Это крайне важно, ибо только реальный факт может дать пищу историку. Только оперируя фактами, осмысливая и сопоставляя их, можно нарисовать реальную картину мира. Позволю себе высказать крамольную мысль: самое опасное не переписывание истории (как всякая наука, она должна развиваться и обогащаться), а подмена и тем более искажение фактов. То, что занесено в скрижали и записано в свитки − не подлежат коррекции.
Вот почему я убеждён, что исторические труды К.Саркисова будут ещё очень долго служить отечественной науке. Они зиждятся исключительно на фактах!
