Кто ж не знает, что все таинственные, мистические истории происходят в полночь, при неверном свете луны?
И если книга называется «Луна в тумане», и действие ее происходит в Японии, понятно, что без сверхъестественного здесь не обойтись. Она уже не раз издавалась на русском и даже имела подзаголовок «жуткие японские рассказы». Но сейчас ее выпустило серьезное издательство, которое не гонится за сенсацией. Книга вышла в начале 2024 года в издательстве АСТ и входит в серию «Эксклюзивная классика». Потому что Уэда Акинари − классик японской литературы, мастер короткой новеллы. И на сей раз в издание вошел не только хрестоматийный и всеми в России любимый сборник «Луна в тумане» «Угэцу моногатари»), но и новеллы из еще одного сборника Акинари, практически не издававшегося до сих пор на русском языке – «Сказки весеннего дождя» («Харусамэ моногатари»).
Мне очень повезло: я получила книгу в подарок от переводчицы Г. Дуткиной еще в декабре 2023 года, накануне выхода тиража, а к началу года уже увлеченно дочитывала последние страницы. Следует назвать всех переводчиков новелл Акинари, а их целых четыре: Зей Рахим, Аркадий Натанович Стругацкий, Вера Николаевна Маркова (стихи), Галина Борисовна Дуткина. Это лучшие переводчики с японского, я очень горжусь, что имя моего большого друга, президента ОРЯ, научного сотрудника Института востоковедения РАН Галины Дуткиной стоит рядом с именем замечательного япониста, а также писателя-фантаста Стругацкого, тоже переводившего японские тексты. И кто знает, не безграничная ли фантазия японских авторов, их абсолютная творческая свобода в изображении людей и демонов подтолкнули его когда-то к собственному творчеству?
«Луна в тумане» – самое известное произведение Акинари( сборник из девяти новелл) – обычно публиковалось без «Сказок весеннего дождя». Их разделяет почти 30 лет. И, как пишет в предисловии к своей части книги Г. Дуткина (эта часть переведена ее великолепным, образным и лаконичным слогом), «если первый сборник знаменует собой расцвет Акинари как писателя, то второй — это итог его жизни, плод творческих и философских исканий… как точно заметил японский критик Мацуда Осаму, «предсмертный вздох мудрости и искусства Акинари».
Загадочна история этих последних новелл писателя. Он создавал их почти 20 лет и не успел опубликовать. Рукопись считали утерянной, обнаружили ее только в следующем веке издали в середине XX века. Всего 10 новелл и эссе.
Галиной Дуткиной переведены четыре новеллы. В подборку вошли новеллы о верности и стойкости любящих сердец «Улыбка мертвой головы», «Могила Мияги», «Сутэиси- мару» и, по сути, антибуддийская притча «Узы двух жизней».
При всей разнице литературной формы (в первой части мы как бы сталкиваемся с образцами японского кайдана, где реальное и мистическое тесно переплетены – вторая часть более реалистична) читатель как бы погружается в одно и то же состояние природы – дождливое и ночное, а, значит, близкое эмоционально.
«В Японии весна – пора туманов и дождей. Сквозь густую дымку еле виден бледный круг луны. В ее тусклом свете ночью все выглядит смутным, таинственным. В памяти невольно оживает мир старых сказок», – так поэтично начинала предисловие к первой части переводчица Вера Маркова. А вот как начинает «Сказки весеннего дождя» сам автор: «…Сколько дней моросит этот дождь? Мир объят тишиной и исполнен очарования. Достаю любимую тушечницу и кисть, но, как ни ломаю голову, придумать ничего не могу. Подражать старинным историям – занятие для неискушенных; но что я, презренный обитатель лесов, могу поведать о собственной жизни? Преданья давно минувших веков и нынешних дней ввели в заблуждение многих; и сам я, признаться, отдав им дань, морочил головы людям, не зная, сколь лживы эти истории. Но что из того? Все равно одни будут выдумывать сказки, другие – внимать им, принимая за сущую правду. А посему и я стану писать, покуда моросит этот весенний дождь…»
Новеллы «Луны в тумане», с их прекрасными женщинами, оборачивающимися чудовищными демонами, смиренными монахами, превращающимися в ненасытных людоедов, с грозным призраком императора, еще «довоевывающем» со своими противниками, как ни странно, лишь немного пощекотали мне нервы и немало развлекли.
И я вспомнила свои первые ощущения от японских кайданов много лет назад. Это был «Пионовый фонарь. Японская фантастическая проза» – сборник кайданов XVIII-XX веков в составлении и частичном переводе (плюс предисловие и комментарии Г. Дуткиной). Тогда я просто спать не могла, все мерещилось, что белые занавески тихо приподнимаются, призраки влетают в комнату. Но, во-первых, я не была еще готова к такой литературе. Да и обстановку надо учесть: я оказалась на пустынном осеннем острове – ночью, одна в маленьком домике, посередине уже совершенно пустой туристической базы… Начальник ее жил на одном конце, сторож – на другом.
Несколько иное впечатление произвели на меня «весенние сказки» Акинари Уэда. Рассказанные очень просто, без надрыва и налета сентиментальности, они тронули своей искренностью. Тем более, что история куртизанки Мияги, полюбившей знатного господина, происходила на самом деле. Несмотря на пугающее название, «Улыбка мертвой головы» не содержит в себе ничего жуткого. Она, как и все остальные рассказы, погружает нас в сложный мир старинных японских традиций. Оказывается, простой девушке, чтобы не быть ославленной, нужно хотя бы умереть в доме любимого, если уж не довелось жить с ним одной семьей. Мы убеждаемся, что подлая схема очернения и затем уничтожения человека действовала еще в те далекие времена. Но и тогда жили женщины, полные достоинства, не склонные ни к каким хитрым посулам.
Сильно подействовала на меня и новелла о Сутэиси-мару. Богатырь, способный одним ударом переломить хребет лошади, бежит от гнева властей (его считали убийцей господина) и превращается в кроткого камнетеса, сам решив искупить свою вину по молитвенному обету. «Он принялся долбить каменную породу огромным железным молотом, который не под силу было поднять и двадцати мужчинам». И вместе с молодым господином за год они сделали для путников проход в скале, чтобы никто теперь не ходил вокруг по невыносимому зною и нестерпимой стуже.
Последняя новелла «Узы двух жизней» полна юмора и скрытой иронии. Оживление мумии монаха привело к неожиданному итогу: тот женился на бедной вдове, которая еще и ворчала: «лучше б я жила, как раньше, подбирая оставшиеся на полях колоски». Там был комичный намек на карму и предопределенность всех уз, включая брачные.
Как пишет в предисловии Г. Дуткина, отбирая новеллы для книги, она руководствовалась прежде всего литературными их достоинствами. Эти четыре рассказа оказались «самыми зрелыми в художественном отношении». Думаю, к их литературной огранке все же приложила руку сама переводчица, наделенная абсолютным чувством стиля. Как не сомневаюсь в том, что переводы Стругацкого первой части «Луны в тумане» уже носили на себе печать гения писателя. Настоящий перевод никогда не калька. Это всегда сотворчество двух талантливых людей – автора и того, кто открывает для нас новое имя.
Ирина Крайнова
