Издательство «Наука» при поддержке Международного Фонда Шодиева, широко известного своими благотворительными проектами в области российско-японских культурных связей, готовит к печати БОЛЬШУЮ БИБЛИОТЕКУ ЯПОНСКОЙ ПОЭЗИИ в 8 томах. Составление, перевод, вступительные статьи и комментарии Александра Долина.
ЦИКЛ 13
ЮМОРИСТИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ ЭПОХИ ЭДО
СЭНРЮ И ДЗАППАЙ
НЕИЗВЕСТНЫЕ ПОЭТЫ
* * *
Скучно гостю в веселом доме,
подавляет с трудом зевоту,
не слагает стихов –
тупо пялится, будто незрячий,
на луну в Сума…
* * *
По лицу ничего не скажешь,
Благочинно лежит на ложе.
С перепою подох, –
а послушать врача, выходит,
от тяжкой хвори…
* * *
Миновала весна —
одеяла в ломбард заложили,
выкупив москитные сетки…
* * *
На рассветной заре
он увидел, как безобразна
была девица…
* * *
Места, право же, всем хватает!
Места, право же, всем хватает ! –
Я мочусь в ручеек,
а чуть поодаль кто-то свершает
обряд омовенья…
* * *
До чего у нас оживленно!
Как же празднично и оживленно!
Кто бы ни завернул,
все по поводу новобрачных
отпускают шутки…
ИЗ АНТОЛОГИИ «ЯНАГИДАРУ»[1]
* * *
Темнота и неразбериха!
Темнота и неразбериха!
Я пошел посмотреть
и еле вылез, как дегтем обмазан –
распродажа в лавке…
* * *
Вот ведь как оно оказалось!
Вот ведь как оно оказалось!
Трубочист умыт –
оказалось на поверку,
знаю я его!
* * *
Сколько времени не был дома!
Сколько времени не был дома!
Из далеких краев
воротился, взглянул на младенца –
спасибо соседу!..
* * *
До чего же он притомился!
До чего же он притомился
Замечательный врач,
да вот только никто в округе
к нему не ходит…
* * *
Два напарника повстречались!
Два напарника повстречались!
Священник и врач
улыбнулись хитро друг другу
и пошли себе дальше…
* * *
А ведь так и есть, в самом деле!
А ведь так и есть, в самом деле!
Ведь из десятерых
превратятся со временем девять
в мерзких старушек…
* * *
«На ночь дверь запри!» –
вор женушку предупреждает,
идя на дело…
* * *
На невестке свекровь
вымещает все, что скопила,
пока была невесткой…
* * *
О дороге спросишь
крестьянина, что рушит рис, –
он пот сперва утрет…
* * *
Мать расщедрилась,
как пригрозил уехать
на службу в глухомань.
* * *
Врач Киёмори[2]
голым приблизился к ложу,
чтоб пульс послушать.
* * *
Чиновника сынок
преотлично научился
ручкой делать «цап»…
* * *
Бабке в деревню
письмо о рождении внука пришло –
будто бы качает младенца…
* * *
А в Маруяма
бывает, что родятся
без пяток детки![3]
* * *
Укрылся от дождя –
письмена читаю в храме
у Будды на лбу…
* * *
Заблудился малыш –
и стучит в свой барабанчик,
зовет на помощь.
* * *
Родилось дитя –
и спят муж с женой раздельно —
берега реки…
* * *
Сперва с глазу на глаз,
потом ручка в ручку,
а там уста в уста…
* * *
Ах, сперва старшую
в семье замуж выдают?!
Так младшая сбежит!..
* * *
Папаша с мамашей
поглядели на колодец –
и приняли зятя*…
*Приняли из опасения, что иначе дочка утопится в колодце.
* * *
Право, лучше нет,
чем новобрачная жена
в чем мать родила!..
* * *
Кто жены боится,
тот хотя бы денежки
не разбазарит зря…
* * *
Собачатся супруги –
глядь, а время подошло
малышке засыпать…
* * *
То, что папочка
может быть и не таким,
знает только мама…
* * *
Во всём городке
про дела ее не слышал
только муженек…
* * *
Стал врачом малыш –
первым делом у тигренка
измеряем пульс…
* * *
Голову понурил –
чтобы все слова укоров
летели над ней…
* * *
Вернулся на заре –
чтоб супруга не успела
чем-нибудь огреть…
* * *
Совковой лопатой
бьет охальника отец –
отбито зонтом!..
* * *
Всех-то радостей:
вдоволь пошпынять невестку
да прогуляться в храм…
* * *
Женушка орет:
«На цветы я нагляделась,
а дальше-то что?!»
* * *
Ай-да муравей!
Подыскал себе подружку
и догола раздел…
* * *
Самих-то внуков,
может быть, и любит он,
но главное – покупки!..
* * *
Ребенка растит –
выучила имена
всех окрестных псов…
РАЗНЫЕ ЗАНЯТИЯ
* * *
Хороша работка:
у хозяина в ноздрях
считает волоски!
* * *
Лекари сошлись:
и судачат, как мила
будет вдовушка…
* * *
На всякий случай
лекарь объявляет вслух:
«Что-то плох больной…»
* * *
Прачки кормятся
Тем, что им перепадает
от соседей грязь…
* * *
Чемпион сумо –
сгрудились болельщики
у его сосков…
* * *
Его послушать –
ясно же, что нужно всё
делить пополам!
* * *
Ученье – что лестница.
чуть ступеньку пропустил –
и дальше никак…
* * *
По картинкам судя,
в аду куда интересней,
чем в наших краях…
* * *
Ох, и долго же
женский пояс кимоно
разматывать в постели!
* * *
Вот так похвала!
«А вы, милочка, и впрямь
завидная вдова!
* * *
Жена в отъезде:
целый день он что-то ищет –
не знает, где лежит…
* * *
Наняла в служанки
вместо девушки старуху –
сюрприз для муженька…
* * *
Для всей округи
это больше не секрет –
только для мужа…
* * *
Молодой хозяин:
днем служанку отругает,
а ночью похвалит…
* * *
Боится жены –
знать, не шляется по девкам:
денежки целее…
* * *
Завела ребенка –
и теперь по кличкам знает
всех собак вокруг…
Веселый квартал Ёсивара[4]
Умудренностью
нынче мы пренебрежем –
идем в Ёсивару!
* * *
Наступает ночь,
но зато светло, как днем,
в веселых домах…
* * *
И улыбочку
тщательно рисует гримом
девица-гейша…
* * *
Ну не странно ли!
Нарихира[5] обошелся
Без дурной болезни…
* * *
Присев на ступу,
преспокойно давит вшей –
ну дошла, Комати![6]
* * *
«Что? Еще письмо?
Да бросай его туда! » –
Умаялся Гэндзи*…
*Гэндзи умаялся читать любовные послания от поклонниц.
Басё:
На обочине
съеден лошадью моей
гибискуса цветок .
Пародия:
Подпорку плетня
возле корчмы придорожной
лошадь обгрызла.
КЁКА
ХЭДЗУЦУ ТОСАКУ
* * *
Там, над горной грядой,
облака ли, цветы ли белеют?
Облака ли, цветы?…
Так себя изводил я нещадно,
еле-еле дождавшись рассвета…[7]
* * *
Вот, что мне по душе:
солений из бочки поболе,
вволю риса в котле
и бочонок сакэ впридачу —
небольшой, но зато бездонный!
АКЭРА-НО КАНКО
* * *
Хорошо бы долги
поглубже в фундоси* запрятать,
да не выйдет, увы!
До исподнего платье все в дырах
накануне Нового года…
*Фундоси – набедренная повязка.
* * *
Сколько раз детвора
Достать их напрасно старалась!
А сегодня, глядишь,
так и сыплются в пыль под ветром
огорошенные каштаны…
НАГАТА ТЭЙРЮ
* * *
Этот вишенный цвет
оттого мы так рьяно и хвалим ,
что вот-вот опадет.
Может, так и надо, конечно,
только все-таки это как-то…
КАРАГОРОМО КИССЮ
Сайгё:
И самый бездушный
печальному очарованью
не чужд в этот вечер –
бекас пролетел над болото,.
сгущается сумрак осенний…
Пародия:
Столу без закуски
печальное очарованье
придаст баклажанчик,
поджаренный вместо бекаса.
Сгущается сумрак осенний…
* * *
И не знаю, что выше:
нота в песне кукушки лесной
или новые цены,
что за свежий бонит выставляют
перекупщики в рыбной лавке?
КИ-НО САДАМАРУ (1760-1841)
Пустишь ветры тайком –
и подумаешь: так же бесследно,
незаметно для всех
наша бренная жизнь проходит!
О, сколь кратки радости плоти!…
ОТА НАМПО (ЁМО-НО АКАРА)*
*Ота Нампо использовал несколько псевдонимов для своих юмористических опусов
* * *
В жизни я не слыхал
надоедливее жужжанья!
Ведь что ночью, что днем
«бум-бу», «бум-бу» – гудят повсюду,
не дадут и вздремнуть спокойно…[8]
Фудзивара Сюндзэй
Вот и вечер грядет.
Ветер осени в поле пустынном
так сегодня студен –
и кричат в траве перепелки
близ Деревни Трав – Фукакуса…
Пародия:
Изловил я одну,
и еще, и еще к ней добавил,
всех изжарил и съел –
вот и нету теперь перепелок
в разнотравье близ Фукакуса…
* * *
В бренном мире земном
бесконечно луной любоваться,
рисом пузо набив –
Что еще и желать нам, смертным?
Разве только деньжат вдобавок…
* * *
Поживу хоть чуток
вкусив долгожданную праздность,
не пленяясь ничем –
сколько можно вишней цветущей
восторгаться в подлунном мире?!..
ЯДОЯ-НО МЭСИМОРИ
* * *
Право, лучше б поэт
писал без особого пыла –
если небо с землей
от словес его всколыхнутся,
что же с нами, бедными, будет?![9]
Неизвестные авторы
* * *
Говорят, что у нас
два главных врага в этом мире –
это пьянство и блуд.
Не пристало врагов бояться!
Эх, сойтись бы с ними скорее!
* * *
Вот ведь возраст какой!
Кого из знакомых ни встретишь,
все гундосят одно:
«Вы нисколько не изменились,
право, с виду так моложавы!»
КЁСИ
Хатанака Таномо (мастер Жила, 1752 -1801)
Наставник Хмель
Званый гость в веселом квартале священник.
Средь таковских бонз особо славится Дзуйгу.
А меня в «чайном доме» не жалуют – и понятно:
Неоплаченные счета – их тьма за мною.
Удовольствий моих цена – попреки, пени.
Собирают семейный совет – меня песочить.
Ну, а я что ни ночь, все равно гужуюсь в борделе
И домой даже к завтраку не поспеваю.
Вот когда меня наконец лишат наследства,
Загуляю в Восточной столице напропалую.
Ведь не зря в сумасбродстве я добился успеха
И не зря свел знакомство с наставником Хмелем!
Баллада о служанке
Кто я? Девушка-простушка из дальнего края,
подалась искать работу ничего не зная.
Добралась и до столицы – куда притулиться?
Север, юг, восток и запад – всё чужие лица!
Но на севере, в Сэнбоне[10], жила моя тетя —
Порадела — вот спасибо! — о моей работе.
На товары в здешних лавках кусаются цены,
А у меня одно лишь платье, нет пока на смену.
По зеленому атласу сосны с журавлями,
Пляшет, пляшет по исподу багряное пламя.
Я честна, я чистоплотна – хозяину отрада.
В отпуск вышла прогуляться – поглядеть что надо:
И Гион, и Киёмидзу, и славный храм Хонгандзи,
Атаго, Большого Будду, мост в квартале Сандзё,[11]
А потом смотрели с тетей в театре представленье.
Много я о нем слыхала – вот оно, везенье!
Изгаляются артисты, мечутся по сцене:
За такое лицедейство публика их ценит.
В роли лиса Таданобу [12]сам Оноэ Байко[13].
Дочку рыбника играет Накамура Ритё[14] ,
Да, недаром про обоих всюду ходят байки,
Весь сезон у них спектакли и каждый – событье.
Шли домой – не пропустили в Сидзё берег Камо[15]:
Там повсюду балаганы. Я в восторге прямо!
Ох, и жизнь у нас в Киото! Это просто что-то!
У меня теперь, конечно, лишь одна забота:
Смыть скорей с души и тела постылую деревню,
Чтоб разгуливать как дама по столице древней.
Малость пудры прикупила – шею набелила,
Гелем «Сливовый цветочек» волосы покрыла.
Не ем полбяного риса, варева из мисо,
Чаем политую кашу[16] пусть лопает крыса.
К табачку я пристрастилась, сакэ пить научилась –
Могу скрасить вечеринку так, как вам не снилось!
То прощебечу капризно: «Нет уж! Не хочу я!»,
То повесу огорошу: «Поищи другую!».
Про страданья завываю – куда там Кунидаю[17]!
Причесон под Кинсёдзё[18] себе сооружаю.
Строю глазки да гримаски направо и налево –
Вот такая я, представьте, ветреная дева!
Вся в заколках «с черепахой»[19] аж восемь сун[20] длиною –
Кто ж откажется сегодня покутить со мною?!
Завела скребочек медный, чтобы чистить ушки –
Обзавидуются, верно, все мои подружки.
Вот халатик перешила, покрасила — как новый.
И теперь подол «мышиный», верх – вьюнок лиловый,
А на спине посередине герб Эйси Огава[21] —
Выйти на люди в таком-то не зазорно, право.
Парочка гэта, сандалий с узорными шнурками –
Знаю, вы бы от таких не отказались сами.
Мужичонка по соседству, Тюсити зовется —
Он деньжат мне занимает, когда мне неймется,
Не из милости — у этих одно на уме.
Раз в Горё, а может, в Нидзё[22] сидели мы в корчме.
Я ему: мол, жизнь такая – две сотни за постой
Да на винцо три сотни нужно девушке простой…
Тут уж он смекнул, в чем дело, ко мне подкатил –
За кредит должок мой давний сполна получил.
С той поры в моем кисете водятся деньжата –
Есть во что принарядиться, хоть и небогата.
И не в хлопковые тряпки, что возят из Ооме[23] –
Шелковые кимоно уже не редкость в доме.
* * *
От автора:
Вот что я тебе скажу: «Кто ж, милочка, не знает,
Что папаша нищий твой в деревне прозябает?!
А ты бешеные деньги тратишь на булавки –
Хоть всего-то получаешь тридцать моммэ[24] в лавке!..»
[1] Большая антология сэнрю «Янагидару» вышла в 1765 г.
[2] Обыгрывается известный эпизод из «Повести о доме Тайра», года Тайра Киёмори на смертном ложе мучается от страшного жара.
[3] Намек на «веселый квартал» Маруяма, куда захаживали голландцы. Поскольку они носили туфли и ботфорты на каблуках, японцы считали, что у иностранцев нет пяток.
[4] Ёсивара – веселый квартал в Эдо.
[5] Аривара-но Нарихира – легендарный поэт 1Х в., прославившийся как дамский угодник.
[6] Оно-но Комати – поэтесса 1Х в., славившаяся своей красотой и утонченной любовной лирикой. Согласно легенде, она окончила жизнь в нищете и убожестве.
[7] Пародия на классическую стереотипную тему вака: поэт пребывает в смятении, не зная, как отличить облака по склонам гор от цветущей сакуры.
[8] Пародируется навязчиво пропагандируемый токугавскими властями принциа «сочетания двух начал» – «учености и воинского духа» (бун-бу).
[9] Аллюзия на знаменитые строки из предисловия Ки-но Цураюки к «Кокинвакасю» о том, что слово поэта «может всколыхнуть небо и землю».
[10] Сэнбон – название квартала в Киото
[11] Названия достопримечательностей Киото: квартал развлечений со знаменитым храмовым комплексом Гион; храм Киёмидзу, с которого открывается панорама города, храм Хонгандзи ( есть Восточный и Западный Хонгандзи); живописная гора в окрестностях столицы Атаго, Большой Будда в храме Тодайдзи ( в соседнем городе Нара), мост Сандзё в центральном Третьем квартале.
[12] В знаменитой пьесе Кабуки «Ёсицунэ и тысяча деревьев сакуры» («Ёсицунэ сэмбондзакура») знаменитый полководец Минамото Ёсицунэ, спасающийся от преследователей, посланных его злокозненным братом Минамото Ёритомо, поручает свою возлюбленную Сидзука заботам верного вассала Сато Таданобу, который на поверку оказывается лисом в человеческом обличье.
[13] Оноэ Байко (1717-1783) – знаменитый актер театра Кабуки
[14] Накамура Ритё (1724-1777) – знаменитый исполнитель женских ролей в театре Кабуки.
[15] Пересыхающее летом русло реки Камо в центральном Четвертом районе Сидзё использовалось как площадка для всевозможных представлений.
[16] Перечисляются типичные деревенские блюда.
[17] Стиль аффектированной декламации Кунидаю, практиковавшийся чтецами в театре Дзёрури, а также чтецами мелодраматических баллад.
[18] Кинсёдзё – героиня популярной исторической пьесы Тикамацу Мондзаэмона «Битвы Коксинга» («Кокусэнъя гассэн», 1715). Прическа «под Кинсёдзё» представляла собой зачесанный к затылку и собранный в удлиненный узел пучок волос.
[19] Имеются в виду инкрустации из ценного черепашьего панциря.
[20] Восемь сун составляют около 20 см.
[21] Огава Эйси (1737-1781) – актер Кабуки, снискавший популярность в амплуа героя-любовника.
[22] «Старый квартал» Горё и «новый квартал» Нидзё – районы ночных развлечений в старом Киото.
[23] Ооме – небольшой город на о. Хонсю (ныне в западной части округа Токио), славившийся производством простой хлопчатой одежды.
[24] 30 моммэ – скромная сумма жалованья служанки в лавке за полгода.
