Издательство «Наука» при поддержке Международного Фонда Шодиева, широко известного своими благотворительными проектами в области российско-японских культурных связей, готовит к печати БОЛЬШУЮ БИБЛИОТЕКУ ЯПОНСКОЙ ПОЭЗИИ в 8 томах. Составление, перевод, вступительные статьи и комментарии Александра Долина.
ЦИКЛ 10
ЁСА-НО БУСОН (1716–1783)
Художник и поэт, известный как Ёса (или Танигути)-но Бусон, родился в деревне Кэма неподалеку от Осака в семье зажиточного земледельца, который сумел дать сыну классическое образование. Прожив в провинции более двадцати лет и довольствуясь занятиями живописью в качестве хобби, Бусон неожиданно для всех вдруг оставил родной очаг и отправился странствовать. После долгих скитаний он на время поселился в Эдо, где усиленно занялся изучением хайку по школе Басё.
Вскоре популярность Бусона-поэта почти сравнялась со славой Бусона-художника, который считался едва ли не лучшим живописцем эпохи, основателем интеллектуального стиля нанга. Под его руководством в Киото складывается кружок хайку, в который вошли Тайги, Сёха и многие другие талантливые поэты.
Лучшие трехстишия Бусона, отмеченные блеском и романтической яркостью образа, как и лучшие его картины, увидели свет в последнее десятилетие жизни художника. Провозгласив лозунг «Вернуться к Басё!» и тем самым задав тональность движению Возрождения хайку, сам он пошел во многом дальше своего кумира. В творчестве Бусона жизненная правда и глубина соединились с утонченным, рафинированным артистизмом.
* * *
Белой сливы цветы –
поселился на время в корчме
подле храма Китано[1]…
* * *
Алая слива.
В багровых закатных лучах
дубы и сосны…
Дальний хуторок
Поет соловей –
все порхает с места на место
вокруг лачужки…
Созерцаю луг
Дымка над травой,
не слышно ручьев журчанья –
солнце заходит…
* * *
Лягушка плывет –
так беспомощно лапки разводит,
так сиротливо!..
* * *
Ночью ласточки крик –
обитатель лачуги поднялся
отогнать змею…
* * *
Колокол в храме –
пристроившись, дремлет на нем
бабочка-малютка…
* * *
Фазан прокричал.
Иду домой по тропинке.
Солнце еще высоко…
* * *
Молодая форель.
Лист бамбука, кружась, с утеса
падает в воду…
* * *
Уж и люди ушли,
а он все меж цветов распевает –
соловей на вишне…
* * *
Над морем взойдя,
заливает солнце сияньем
горную вишню…
* * *
Уплывает луна
на запад – а тени от вишен
на восток клонятся…
* * *
Плотничья артель
потянулась к горе Камэяма.
Фазан прокричал…
Возле хижины Басё-ан
Пока я копал,
та туча, что в небе висела,
скрылась из виду…
* * *
Мотыжат поле.
С вершины горы на закате
петушиный клич бонзы…
* * *
Вот бы стать волом –
только есть да спать безмятежно!
Персики в цвету…
Песнь мечтаний
Вешние дожди.
Право, жаль мне себя в эту пору –
не пишется совсем…
* * *
Вешние дожди –
и сегодня, как и вчера,
темнеет помаленьку…
* * *
Вешняя луна –
льется свет сквозь ветви деревьев
в храме Инкон-до…[2]
* * *
Сурепка цветет.
Луна встает на востоке,
садится на западе солнце…
* * *
Сурепка цветет.
Не заходят киты в эту бухту.
Сумерки над морем…
Вспоминаю былое
Сколько долгих дней
набралось, осело и стало
далеким прошлым!..
* * *
Как бы и невзначай
аромат разливает в округе
весенний ветер…
* * *
Чайного листа
на весь год себе набирают
отец и мать…
* * *
Провожая весну,
под эноки – железным древом
горюет кто-то…
* * *
Весна уходит.
Так хочется тяжесть лютни
ощутить в руках!..
* * *
Кукушка поет
за пределом квартальных линий
древнего Хэйана[3]…
* * *
Короткая ночь.
На мохнатой гусенице мерцает
капелька росы…
* * *
В огромном саду
вдаль уходят ряды пионов
до горизонта…
* * *
Облетел пион –
наслоившись, лежать остались
два-три лепестка…
* * *
Отдохновение –
проводив докучных гостей,
стоят пионы…
* * *
На земле Никко[4]
тоже всплески ажурной резьбы –
цветут пионы…
Муравейник
Муравьиный дворец –
раскрывает пион багряный
парадные ворота…
* * *
Горный муравей –
так отчетливо он заметен
на белом пионе…
* * *
Скрипит телега,
нагруженная землей.
Пионы в цвету…
* * *
Осень – зреет ячмень.
У меня сегодня ночует
племянник-монах…
* * *
Шел-шел и пришел
на луг этот летний, зеленый,
а дальше – идти и идти…
* * *
Все сто летних дней
я бы вовсе в руки не брал
ни кисти, ни туши!..[5]
Двадцатого числа шестой луны в корчме «Бамбуковая расселина»
Отказавшись зайти,
сосед поделился форелью –
ворота в час ночной…
* * *
Крылатые муравьи –
вьется рой над хижиной бедной
у подножья Фудзи…
Двенадцатого числа четвертой луны в полночный час нашел тему для трехстишия «Плоды на сакуре»
Посмотрел вблизи
и вижу – цветы нынче ночью
стали плодами…
* * *
Терновник цветет –
как похоже все на дороги
в родимом краю…
* * *
В думы погружен,
я взошел на пригорок – и вижу
шиповник в цвету…
* * *
От удара молнии
дом крестьянский сгорел дотла.
Тыквы цветы…
* * *
Молодой бамбук –
нынче он предстал воплощеньем
селенья Сага…
* * *
О прохлада!
От колокола отделившись,
проплывает звон…
* * *
Летняя гроза –
к траве испуганно жмется
стайка воробьев…
* * *
Храм Миидэра.
Все ближе и ближе полдень.
Молодые клены…
* * *
Десяток коней,
навьюченных грузом спиртного,
на тропе в летней роще…
* * *
Заглохший колодец –
комары кружат, долетает
темный рыбий всплеск…[6]
* * *
Слышен писк комара –
всякий раз, когда опадает
с жимолости цветок…
* * *
Под москитную сетку
запустил к себе светлячков –
ну что за прелесть!..
* * *
Каменщик подошел –
резец в воде остужает.
Ручей прозрачный…
Высказываю то, что чувствую
Дубрава в цвету –
огрубеть душе не позволит
этот аромат…
* * *
Вот и осень пришла.
Чему же так удивился
старый астролог?..
* * *
Светлая роса
на кустах колючего терна –
на каждом шипе…
* * *
Зачерпнули вдвоем –
и тотчас вода замутилась
в бочажке лесном…
Двадцатого числа восьмой луны на постоялом дворе Хатимондзя
Молнии блеск –
из пучины волн проступает
остров Акидзу…
* * *
Четверых-пятерых,
что плясать еще не устали,
озаряет луна…
* * *
Пускают фейерверк[7] –
а всего-то в порту, должно быть,
не больше ста домишек…
Шестнадцатого числа девятой луны на постоялом дворе Дэмпуку
Дикий голубь во мгле,
на ветке переминаясь,
коротает долгую ночь…
* * *
Лунный отблеск в душе –
ночною порой миную
бедный городок…
* * *
Тут и там, тут и там
раздается стук в полумраке –
вальки по дворам…
* * *
Над горами темно,
а над лугом еще прозрачен
сумрак вечерний…
* * *
Одинокий вьюнок –
в глубине цветка затаился
цвет морских глубин…
* * *
Бесподобный вид –
оправляется после бури
поле красного перца…
Условное название «Гуси-письмена»
Вереница гусей
протянулась строкой над горами,
луна – печатка…
* * *
Какая радость –
щебет пичуг во дворе
на крыше веранды!..
* * *
Того и гляди
драгоценность из пасти извергнет
пойманный судак…
* * *
Хризантемы взрастил –
и сам же, того не заметив,
стал их рабом…
* * *
Осень плоти моей –
эту ночь пережить сумею,
но ведь будет и завтра…
Хижина Басё-ан к востоку от столицы
Зима уж близка –
и упорно ползут отсюда
дождевые тучи…
* * *
Камфарный лавр –
напитались влагою корни
от зимних дождей…
* * *
Зимние дожди.
Мышь проворно просеменила
по струнам кото…
* * *
Вихрь осенний.
Как живется-можется
в тех пяти домишках?..
Из цикла «Восемь песен о бедной хижине»
Вскипятить лапши –
а для этого еще надо
хвороста наломать…
* * *
Дунет западный ветер –
и где-то там, на востоке,
оседать палой листве…
* * *
В ствол вонзаю топор –
и тихо дивлюсь аромату.
Зимняя роща…
* * *
Угли в очаге –
наконец, как видно, сварилась
моя похлебка…
* * *
В долину спущусь,
приму у знакомого ванну!
Зонтик под снегом…
* * *
Зимнее утро –
какая отрада увидеть
дым над отчим домом!..
* * *
«Пусти на ночлег!» –
самурай свой меч обнажает.
Зимняя вьюга…
* * *
Плошкой гремя,
прохожу в полутьме мимо дома,
где кто-то плачет…
* * *
Снежный закат –
на гнездовья в плавнях вернулись
водяные птицы…
* * *
Вот лягу я спать,
а наутро проснусь и увижу –
Новый год на дворе!..
* * *
Стая уток вдали.
Ополаскиваю мотыгу –
рябь по воде…
* * *
Видно, мало тебя
мама в детстве за нос тянула,
курносая кукла!..[8]
* * *
Не забыть мне их лиц –
из коробки двух кукол достали
в пышных нарядах…
* * *
Кукольный мастер
в лавке огни погасил.
Дождик весенний…
* * *
Змей бумажный висит –
снова в небе на том же месте,
где был и вчера…
* * *
Гору Фудзи вдали
плащом зеленым укрыла
молодая листва…
* * *
Дождик весенний.
Бредут, о чем-то болтая,
соломенный плащ и зонт…
* * *
Долго тянется день.
Фазан на мосту уселся –
не улетает…
* * *
Поет соловей –
то туда, то сюда повернется
на цветущей ветке…
* * *
Поет соловей –
заливается, разевая
маленький клювик…
* * *
Возвращаются гуси
поздно ночью, когда над лугом
в тучах плывет луна…
* * *
Вечно в заботах,
снуют то туда, то сюда
воробьи на гнездах…
* * *
Днем: «Скорее бы ночь!»
А ночью: «Скорее бы утро!» –
квакают лягушки…
* * *
Лают собаки –
коробейник в деревню пришел.
Персики в цвету.
* * *
Слива опала.
Одиноко, печально стоит
ива в сережках…
* * *
Заливное поле.
Вишни в воду роняют цветы –
луна и звезды…
* * *
Меж стеблями риса
облетевших вишен цветы.
Луна и звезды…
* * *
Вешние ливни.
Две хижины приютились
на берегу реки…
* * *
Брошена мужем,
до ночи в поле она.
Посадка риса…
* * *
Со свечою в руке
человек гуляет по саду –
провожает весну…
* * *
Уходит весна.
Сквозь щель в соседнем заборе
цветы белеют…
* * *
Бродячий театр
зеркала свои расставляет
на ячменном поле…
* * *
Молнии блеск –
и слышно, как с листьев бамбука
роса стекает…
* * *
Летняя гроза –
к траве испуганно жмутся
воробьи в деревне…
* * *
Летнюю речку
так приятно вброд перейти –
сандалии в руке…
* * *
Короткая ночь.
В камышах колышется пена –
раки резвятся…
* * *
Лисы играют
меж нарциссов на летнем лугу
в сиянье лунном…
* * *
Ветерок вечерний.
Важно моет ноги в ручье
серая цапля…
* * *
Марево висит.
Мотылек над землей порхает –
крылышки прозрачны…
* * *
Старый колодец.
Рыба прыгнула за комаром –
затемненный всплеск…
* * *
Птиц редкие трели,
журчанье ручья вдалеке,
голос цикады…
* * *
Под утренним солнцем
взъерошились волоски –
гусеница ползет…
* * *
Молодая листва.
Чисты и прозрачны воды.
Всходит пшеница…
* * *
Вулкан Асама –
зеленеет сквозь дым по склонам
молодая листва…
* * *
Ни единый листок
в летней роще не шелохнется –
даже страшно чуть-чуть…
* * *
Ягода? Цветок?
Что-то в тихую заводь упало.
Летняя роща…
* * *
Распускается он,
будто радугу извергая, –
бутон пиона…
* * *
Срезал пион –
и себе настроенье испортил
на целый вечер…
* * *
Пиона цветок.
Золотистая бабочка рядом
с серебристой кошкой…
* * *
Ясная луна –
ребятишки уселись и смотрят
с веранды храма…
* * *
Собираю грибы.
Вдруг голову поднял и вижу –
месяц над горой…
* * *
Того и гляди
луна им на головы рухнет –
вот это пляска!..
* * *
Очарованы флейтой,
набегают волна за волной –
осень в бухте Сума…
* * *
О тишина!
Там, в глубинах озерных, белеют
облачные пики!..
* * *
Вот я ухожу,
а ты, мой друг, остаешься.
Своя у каждого осень…
* * *
Печаль одиночества –
есть своя прелесть и в ней.
Осенний вечер…
* * *
Туман поутру.
Где-то кол в плетень забивают:
бам-бам-бам-бам…
* * *
Я мать и отца
вспоминаю сегодня весь вечер.
Кончается осень…
* * *
В чаще лесной
то ударит топор дровосека,
то стукнет дятел…
* * *
Заморозки.
Вдалеке журавля больного
вижу на поле…
* * *
Видно темное дно,
рыбешку снующую видно –
осенних вод глубина…
* * *
Молодь форели –
вместе с нею бамбука листва
плывет по теченью…
* * *
Вихрь утих, наконец.
Переплыть торопится крыса
через ручеек…
* * *
На бамбуковых кольях
у заставы стрекозы сидят
в лучах заката…
* * *
Крюк над очагом,
а на нем сверчок примостился –
холод ночной…
* * *
Листья хурмы
опустились на соевом поле –
издалека прилетели…
* * *
Горы объяла тьма.
На лугу высокие травы
в звездном мерцанье…
* * *
Чая цветы –
не пойму, каких все-таки больше,
желтых или белых?..
* * *
Орхидея в ночи.
Душистая тьма сгустилась,
цветы белеют…
* * *
Цветок-девица –
будто и стебель как стебель,
и цветок как цветок…
* * *
Посветил фонарем –
и будто бы разом поблекли
желтые хризантемы…
* * *
Белая хризантема –
и ножницы вдруг перед ней
замерли на мгновенье…
* * *
К твердыне Тоба
полдюжины конных спешат.
Вихрь осенний…
* * *
На закате во мгле
тоскливо квакает жаба.
Зимние дожди…
* * *
Какой же упрямец!
Ловит рыбу под зимним дождем
на вечерней зорьке…
* * *
Озимые сеют.
Стали тени на поле длинней
в лучах заката…
* * *
В старом пруду
сандалия из соломы.
Падает мокрый снег…
* * *
Разваренным рисом
пришлось мне дыру залепить
в плаще бумажном…
* * *
До самых костей
пробирает холод в постели –
морозная ночь…
* * *
Холодная ночь.
Все гремят котлами соседи –
назло мне, что ли?..
* * *
Возится мышь
в уголке на грязной тарелке.
Холод ночной…
* * *
Холодно в храме.
Где-то возится мышь – все грызет
зерна аниса…
* * *
Подбирается мышь
к светильнику у постели –
масло застыло…
* * *
Кухонный нож
звякнул о сруб колодца –
морозный воздух…
* * *
Мою в речке котел,
а вода колышется зыбко.
Одинокая чайка…
* * *
Сломанный зонтик –
вот славное вышло зимовье
для летучей мыши!..
* * *
Ветер подул –
и будто бы вдруг побелели
птицы на пруду…
* * *
Хвост кобылки моей
зацепился за ветку терна –
зимний луг увядший…
* * *
Зимняя буря.
Спотыкаясь, к дому бредет
моя лошадка…
* * *
Вешняя ночь –
где-то там, в сгустившемся мраке
заря таится…
* * *
Лука купил –
и бреду домой перелеском
меж голых деревьев…
* * *
Зимою в доме
у светильника я один –
пишу, читаю…
[1] Храм Китано – Китано Тэммангу, храм в северо-западной части Киото, посвященный Сугавара Митидзанэ, обожествленному покровителю изящной словесности и науки. Славится великолепным сливовым садом.
[2] Инкон-до – придел храма Мёко-дзи в провинции Ямасиро. К хайку дана пометка: «Экспромт. 23. 3».
[3] Хэйан (ныне Киото) сохранил с восьмого века до наших дней правильную планировку типа шахматной доски (заимствованную в свое время из танского Китая). Кварталы разделялись линиями, о которых и идет речь.
[4] Никко – природный парк и храмовый комплекс к северо-востоку от Эдо. Главный храм комплекса, Тосёгу, посвященный памяти сёгуна Токугава Иэясу, славится ажурной резьбой по дереву.
[5] Согласно трактовке японских комментаторов, хайку написано от лица монаха, взявшего на себя схиму – переписку сутр. Допустимо, однако, и более непосредственное толкование.
[6] Темный рыбий всплеск – пример заимствованного у Басё художественного приема, синестезии (замещение функций цвета и звука в образе).
[7] Обычай устраивать летом праздники фейерверков существует во всех городах Японии, но особенно пышно проводятся такие праздники в приморских селеньях.
[8] Курносая кукла – имеются в виду нарядные декоративные куклы хина, которые извлекаются из шкафов и выставляются на всеобщее обозрение только раз в году, к Празднику девочек (или Празднику Кукол) третьего числа третьего месяца.
