Издательство «Наука» при поддержке Международного Фонда Шодиева, широко известного своими благотворительными проектами в области российско-японских культурных связей, готовит к печати БОЛЬШУЮ БИБЛИОТЕКУ ЯПОНСКОЙ ПОЭЗИИ в 8 томах. Составление, перевод, вступительные статьи и комментарии Александра Долина.
Уникальное издание, не имеющее аналогов в мировом японоведении, на четырех тысячах страниц представит российскому читателю лучшие произведения классиков с VI по конец ХХ вв. во всем многообразии жанров, стилей и форм, имеющихся в японской поэтической традиции:
Том 1. ПОЭЗИЯ ЭПОХИ НАРА- ХЭЙАН
ТОМ 2. ПОЭЗИЯ ЭПОХИ КАМАКУРА, МУРОМАТИ-АСИКАГА, СЭНГОКУ, АДЗУТИ-МОМОЯМА
Том 3. ПОЭЗИЯ ЭПОХИ ЭДО (часть 1)
Том 4 ПОЭЗИЯ ЭПОХИ ЭДО (часть 2)
Том 5. ПОЭЗИЯ ТАНКА НОВОГО ВРЕМЕНИ
Том 6. ПОЭЗИЯ ХАЙКУ НОВОГО ВРЕМЕНИ
Том 7. ПОЭЗИЯ НОВЫХ ФОРМ ЯПОНСКОГО СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА
Том 8. ПОЭЗИЯ НОВЫХ ФОРМ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ В.
С разрешения автора проекта и Международного Фонда Шодиева публикуем фрагменты серии на сайте Общества «Россия-Япония».
Желающим более подробно ознакомиться с различными формами и жанрами японской поэзии рекомендуем прослушать курс видеолекций профессора Долина «ЯПОНСКАЯ ПОЭТИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ» на платформе Открытое образование.
ИЗ ПОЭЗИИ ВАКА КОНЦА XII – начала XIII ВВ.
В СТИЛЕ «СОКРОВЕННОГО СМЫСЛА» (ЮГЭН)
ФУДЗИВАРА-НО СЮНДЗЭЙ
На морском берегу,
где яростны ветра порывы,
где, утесы круша,
набегают грозные волны, –
каково здесь вишне цветущей?!..
Осенняя песня из подборки в сто песен
Вот и вечер грядет.
Ветер осени в поле пустынном
так сегодня студен –
и кричат в траве перепелки
близ Деревни Трав – Фукакуса…
Из подборки в сто песен
Как на глади пруда
беззаботно плавают утки,
если сам я тону,
погружаюсь все глубже в пучину,
ни на миг не покинув суши?..
Сложено на тему «Осень» для подборки в сто песен
О покров ледяной,
озаренный сиянием лунным,
бьет неистовый град –
и разбито вдребезги сердце
в этом горном краю Тамакава…
Сложено на тему «Любовь» в доме Главного советника Правой руки[1]
За свиданье одно
я в теле ином воплотиться
хоть сегодня готов –
но потом нам томиться в разлуке,
разделенным цепью рождений[2]…
Сложено для подборки в пять песен в доме канцлера-регента[3]
Доведется ли мне
еще любоваться цветами
на лугу Катано –
чтобы так же на вешней зорьке
лепестки, словно снег, кружились?..
Песня на тему «Горная кукушка», сложенная для подборки в сто песен по просьбе регента-инока, когда он еще был Главным советником Правой руки[4]
Я в дождливую ночь
в шалаше под соломенной кровлей
загрустил о былом –
о, не пой свою песню, кукушка!
Нынче слез без того довольно…
Из подборки в сто песен
Под сосною стою
на склоне отлогом Фусими
и смотрю, как рассвет
занимается над полями,
где гуляет ветер осенний…
***
Где затянется льдом,
где снова расколет покровы
и помчится меж скал
эта бурная горная речка,
грохоча в тиши предрассветной…
Сложено осенью после кончины супруги, матери Тэйка[5], во время паломничества к ее могиле в храме при кладбище
Слишком редко, увы,
я внимаю печальным напевам,
но шумят на ветру
ночь за ночью старые сосны.
Слышно ль там, под покровом мшистым?..
Послание даме в дождливый день
Я во власти любви
созерцаю задумчиво небо,
вспоминая тебя –
сквозь завесу дымки весенней
там и сям дождевые струи…
Послание даме
Ты сказала: «Прощай!» –
Но хоть бы в грядущем рожденье
мне надежду оставь:
ведь от этой муки любовной
жизнь моя пресечется вскоре…
Сложено на поэтическом турнире
О, какая печаль!
Лишь во сне мы с тобой повстречались –
то свиданье, как сон,
буду бережно я лелеять,
пронеся сквозь долгие годы…
***
День последний в году
как последний день своей жизни
я вчера провожал –
но сегодня уже встречаю
день Начальный нового года…
Сложено на тему «Непостоянство» для подборки в сто песен, преподнесенной государю-иноку Сутоку[6]
В думах лишь об одном –
о превратностях бренного мира –
я смотрю в небеса.
Облака плывут чередою
и бесследно в пространстве тают…
Сложено на тему «Отправляюсь любоваться цветами» при посещении государем-иноком Сутоку усадьбы Коноэ
Снова манят меня
те образы вишен цветущих…
Но доколе еще
отправляться в дальние горы,
обольщаясь лишь облаками?!..
***
Под дыханьем его
еще не колышутся кроны –
только вишни в цвету
аромат струят все сильнее,
весть подав о приходе ветра…
***
Вечером прохладен ветер над водой
Легкий ветер дохнул –
и на листья лотоса пала
жемчугами роса.
В полумраке веет прохладой.
Неумолчно звенят цикады…
***
О, какая печаль!
Подхвачены ветром, поспешно
облетают цветы –
отчего же они не желают
насладиться, как мы, весною?..
Травы после дождя
След недавней грозы
заметен и в этом селенье –
в разнотравье густом
не найти ни единой былинки,
не украшенной каплей прозрачной…
Сюндзэй сложил эту песню о цветах, когда ему заказали цикл в тысячу песен
Я в горах Ёсино
сегодня могу любоваться
вишней в полном цвету –
значит, в Коси, над кручей Сиранэ
тоже дует ветер весенний…
Дожив до семидесяти лет, я так и не дождался чинов и званий, отчего пребываю в плачевном состоянии духа
Мне уж семьдесят лет –
исчез под волнами прилива
мой дворец из песка.
Верно, заживо погребенным
суждено мне быть в этом мире…
***
В этой жизни, увы,
повсюду плетется за мною
несчастливая тень –
как прогнать ее ни стараюсь,
ни за что уходить не хочет…
***
Вспоминаю порой
все то, чем пленялся когда-то,
что когда-то желал –
беспристрастно жизнь подытожив,
с сожалением улыбаюсь…
***
Я молитвы свои
к Будде Амиде обращаю –
да пребудет мой зов
той заветной ладьи кормилом,
что плывет через море бедствий!..
ФУДЗИВАРА-НО ТЭЙКА
Песня на тему «Луна», сложенная на поэтическом турнире в храме Камо в девятом месяце первого года Гэнряку[7]
«Думай о старине!» –
мне шепчут скользящие блики,
и луна в небесах
словно вечная память о прошлом,
о неведомых снах осенних…
***
О наш призрачный мир!
Не назвать его и сновиденьем –
в сей юдоли земной
всё, что видим, и всё, что слышим,
предстает на поверку тщетою…
***
Позабыла меня?
Ах, и я ведь забыл, как в разлуке
сам себе говорил,
что пленяется сердце обманом,
упивается наважденьем…
***
Цапля на берегу
под сенью развесистых сосен
подле кромки пруда –
будто вдруг перенесся душою
далеко за пределы столицы…
Весенний рассвет
Дымка застит тропу?
Нет, скорей в этой хижине горной
нынче держат меня
на рассвете вешней порою
меж цветов соловьиные трели…
Зимнее утро
Целый год я провел,
созерцая бездумно округу
и лишь нынче с утра
в тонком насте первого снега
мне открылся предел печали…
Песня любви на тему «Луна»
Он под утро ушел,
озаренный все так же луною –
и мерцают в ночи,
рукавов парчу увлажняя,
ожиданья горькие слезы…
Из подборки в пятьдесят песен, составленной по повелению принца Сюкаку[8]
В эту вешнюю ночь
обрушился в далях небесных
мост несбыточных грез –
разделенные горной вершиной,
разошлись облаков вереницы…
Из той же подборки
Ароматом цветов
наполнила вешняя слива
всю небесную даль –
но и этой душистой дымке
лик луны не затмить сегодня…
***
Вешней сливы цветы,
струящие благоуханье,
спорят на рукаве
с переливами лунных бликов,
что струятся из-под застрехи…
Из подборки в пятьдесят песен
В ледяных небесах
потянулась усталая стая
перелетных гусей –
под весенним дождем намокли
их влекущие к дому крылья…
Из подборки в сто песен, составленной иноком Сайгё
Не встречает мой взор
ни цветов, ни листьев багряных –
в бухте на берегу
ветхий дом с тростниковой кровлей.
Наступает вечер осенний…
Сложено для подборки в пятьдесят песен о луне в доме канцлера-регента[9]
На циновке, одна,
всю ночь напролет ожидает
дева с Удзи-реки.
С ветерком осенним струится
лунный свет по ее одеждам…
Сложено на турнире в Минасэ
Час прощанья настал,
и рукав белотканого платья
увлажнила роса –
студит, словно ветер осенний,
холодящая боль разлуки…
***
Пряди черных волос,
что распущены были небрежно
в ту счастливую ночь,
вновь и вновь я перебираю,
словно сладкие воспоминанья[10]…
Сложено на тему «Старая любовь» в четвертый месяц пятого года Кэмпо[11]
Умереть от любви
я, право, еще не готова –
пролетают года,
но живу одной лишь надеждой
на повторную встречу с милым…
Песня любви
Нынче, как и вчера,
провожает мой взор в поднебесье
череду облаков –
только как догадаться милой о
моих сокровенных думах?..
Мискант в тиши палисадника
Всуе ветхий плетень
овевают метелки мисканта,
будто манят зайти –
все равно никто не заглянет
в этот край глухой и безлюдный…
***
Хризантемы цветок
у плетня одиноко белеет
в пору зимних дождей –
все еще не сгустились тучи,
но уже помрачнело небо…
***
Пусть одну только ночь
с тобой нам делить изголовье –
прежде, как и теперь,
я тропою грез сокровенных
шел сквозь явь печального мира…
***
Только ветер подул –
и облачко с дальней вершины
уж спешит улететь.
Неужели не знает пощады
охладевшее твое сердце?!.
***
Нынче дымка легла
на склон Суэ-но Мацуяма –
и, теряясь вдали,
облака в предутреннем небе
над волнами плывут вереницей…
***
Много лет позади.
Не греет весна мое сердце –
безучастно смотрю:
день за днем, одна за другою
догорают рассветные зори…
На кончину Сайгё
Ты того и желал –
опочить под полной луною.
Но какая печаль!
Без следа навек исчезая,
тает облако в поднебесье…[12]
***
Я ни ветер, ни мир
не виню в этом раннем уходе
долгожданной весны,
если в Ёсино боле не встретишь
дивных видов вишен цветущих…
***
Из подборки «Сто песен о цветах и луне»
Выдаст лишь аромат,
где вишни в цвету затаились –
непроглядная мгла
беспощадней, немилосердней,
чем цветы уносящий ветер…
К Фудзивара-но Ёсицунэ[13]
От подножья горы
спешит он подняться к вершине –
и скачок за скачком
устремляется к новым высотам
верный путь избравший тигренок…
***
Свод небес надо мной
туманится дымкой душистой –
нынче слива в цвету,
и луна этой вешней ночью
сквозь прозрачный полог сияет…
***
Дни текут чередой,
и ветер холодный осенний,
что срывает листву,
те весенние наши грезы
вдаль умчит, бесследно развеет…
***
Словно водоросли,
что на побережье Мацухо
догорают в костре,
в ночь напрасного ожиданья
пламенеет, сгорает сердце…
Луна над вешними горами
Вид мог быть так хорош,
но дымкой затянуты горы –
и понятно теперь,
что не мне этой вешней ночью
дарит радость луны сиянье…
Ива на лугу
У тропы на лугу,
как в дыму, плакучая ива
не в сережках – в слезах.
Кто из нас, о былом горюя,
победит в состязанье скорбном?..[14]
[1] Дайнагон Правой руки Кудзё Канэдзанэ (1149–1207).
[2] По буддийским поверьям, связь между влюбленными может продлиться в следующих перерождениях, однако, обретя ради свидания иное тело, автор отсекает возможность такого продления.
[3] Канцлер-регент – Го-Кёгоку Ёсицунэ (1169–1205)
[4] Регент-инок – в прошлом дайнагон Кудзё Канэдзанэ.
[5] Фудзивара-но Тэйка (1162–1204) – сын Сюндзэя, прославленный поэт и составитель знаменитых антологий.
[6] Государь-инок – экс-император Сутоку (1119–1164).
[7] 1184 г.
[8] Принц Сюкаку (ум. в 1202 г.) – сын экс-императора Го- Сиракава.
[9] Канцлер-регент – Фудзивара-но Ёсицунэ (1169–1206).
[10] Стихотворение написано от лица женщины и содержит аллюзию (хонкадори) на танка Идзуми Сикибу: «Волны черных волос / распущены и перевиты / – я на ложе одна / вспоминаю, как нежно милый / их разглаживал прядь за прядью».
[11] 1217 г.
[12] Аллюзия на «завещание» великого поэта Сайгё: «Одного я хочу – / из жизни уйти в полнолунье / на исходе весны, / в славном месяце кисараги, / осененным цветами вишен…».
[13] Фудзивара-но Ёсицунэ (1169–1206) – регент и премьер-министр, покровитель Тэйка и талантливый поэт.
[14] Аллюзия на стихотворение Сугавара Митидзанэ: «О былых временах, / должно быть, вздыхает с тоскою / этой вешней порой, / у обочины прозябая, / на корню засохшая ива…».
ИНОК ДЗИЭН
Из подборки в сто песен
Дым над Фудзи-горой
окрасился цветом весенним
и уносится вдаль –
растекается над лугами,
исчезая в рассветной дымке…
***
Здесь, в родимом краю,
не ведавшем пыли столичной,
где не встретишь людей,
над цветами росного луга
только ветер весенний веет…
Из подборки в пятьдесят песен
Всю весеннюю ночь
провожу в полудреме на ложе –
изголовье мое
овевает прохладой ветер,
что несет аромат померанца…
Из подборки в пятьдесят песен
Я воды зачерпнул –
и расколото в горной кринице
отраженье луны.
Так от взора перед рассветом
вдруг сокроется месяц в тучах…
***
Лишь осенней траве,
листьям хаги доверю сомненья,
что снедают меня –
на закате сквозит печалью
в кумачовых отблесках небо…
***
Грустной думой объят,
могу ли теперь любоваться
красотою луны,
если образ ее заслонили
омрачившие сердце тучи?!.
Песня с поэтического турнира на тему «Луна над сторожкой в поле»
Разбудили меня
призывы гусей перелетных –
всю бессонную ночь
из сторожки близ поля в Фусими
ликом полной луны любуюсь…
Песня с поэтического турнира
Клич оленя в ночи
прервал мои сладкие грезы –
и тоскую теперь
о мечтах своих сокровенных,
что прервались со сновиденьем….
Песня с поэтического турнира
Вот и осень прошла.
В краю Фукакуса печален
блеск росы на траве –
и разносится по округе
только квохтанье перепелок…
Из шести песен, сложенных в Зале поэзии
Предрассветной порой
над островом Пенным – Авадзи
провожает луну
ветерок, налетевший с моря –
вот и осень уж на исходе…
Чувства на исходе осени
Он все ближе к концу,
девятый месяц осенний –
предрассветной порой
грустно видеть в небе над лугом
лик луны, что уж на ущербе…
Слагаю песнь о палой листве в храме Касуга
Не узнав, как от слез
увлажнился рукав мой парчовый,
над приютом в горах,
осененным палой листвою,
прошумел этот вихрь осенний…
***
Эти капли росы,
что так безмятежно укрыли
листья кленов в горах!
Незаметно прозрачная влага
оттенилась цветом осенним…
Из подборки в сто песен
Припозднившись, стоят
покрыты пыльцою морозной,
у межи полевой
сиротливые стебли мисканта –
а жнецов уж нет и в помине…
***
Бьются волны в реке
под ветром осенним о сваи –
только слышит ли плеск
та печальница, что ночует
без меня за мостом через Удзи?..
***
Снег в саду сохранил
случайных следов отпечатки –
сам я здесь проходил,
только люди могут подумать,
будто гости ко мне зачастили…
***
Вижу там, вдалеке,
повсюду на горных вершинах
нерастаявший снег –
вы, оставшиеся в столице,
помяните меня с участьем…
***
Новый год настает.
О, если бы мог я отринуть
сонм соблазнов мирских, –
может быть, и день наступивший
не томил бы сердце тоскою…
***
Для чего же винить
во всем лишь безжалостный ветер,
что осыпал цветы?
Может, сами они захотели
раньше срока уйти из мира…
***
Если вся наша жизнь –
только странствие в мире, по сути, –
в изголовье траву
настилать, путешествуя праздно,
все равно, что спать в сновиденье!..
ИНОК ДЗЯКУРЭН
Сложил в Зале Поэзии песнь о весне
На горе Такама
в далеком краю Кадзураги
нынче вишни цветут –
а над Тацута нависают
облака белесой грядою…
Песня с поэтического турнира
Предвечерней порой,
о гнездах родимых тоскуя,
птицы к дому летят –
но куда идти мне сегодня,
коль опали цветы на вишнях?!..
***
Кто поверг нас в печаль,
развеяв с ветвей распростертых
вешних вишен цветы?
А теперь следы тех соцветий
ищет ветер в распадках горных…
***
Быстрину на реке
челн рыбачий с бакланом минует –
мерно движется шест,
и мерцает в волнах потока
пламенеющее отраженье…
***
Одиночества грусть –
нет красок таких, что могли бы
суть ее передать –
черных сосен кроны по склонам,
догорает закат осенний…
Ветер в соснах под луной
Не проглянет луна
сквозь раскинувшиеся кроны –
но ярится уже
между соснами в Суминоэ[14]
налетевший вихрь осенний…
***
Может быть, оттого,
что вихрем осенним разрушен
лог его на лугу, –
так тоскливо призыв оленя
оглашает горные пади…
Из подборки в сто песен
С листьев капли росы
под порывом осеннего ветра
наземь льются дождем –
словно горькие мои слезы
с рукава в годину печали…
Из подборки в пятьдесят песен
Хвоя сосен в саду
покрывается росной капелью
в пору летних дождей,
вся в белесых клубах тумана –
так проходит вечер осенний…
Из подборки в пятьдесят песен
То проглянет, то вновь
угаснет на сумрачном своде
тусклый отблеск луны –
над селеньем ночным нависли
дождевые тяжкие тучи…
***
Накрывают меня,
суля невеселую старость,
волны прожитых лет –
и в конце пути круча Суэ
манит вечной зеленью сосен…
***
Из подборки в пятьдесят песен
Нет, неведомо мне,
куда незаметно уходит
в эту пору весна –
так груженая хворостом лодка
тает в дымке на речке Удзи…
***
Тонкий их аромат
о приходе весны возвещает –
ямабуки цветы.
Нелегко им, верно, живется
в буйном вешнем цветочном братстве…
Сложено на тему «При виде первого цветка лотоса»
Вот раскрылся бутон –
и значит, повсюду на свете
наступает весна.
Первый лотос в саду белеет
под рассветными небесами…
Перепелка
Обветшал мой приют
и сорной травой зарастает
на зеленом лугу.
За плетнем перепелка кличет.
Наступает вечер осенний…
