Очередная публикация нашего постоянного автора Михаила Ефимова из серии «Фото из альбома»
АПН И БАМПАКУ
Часть 2. ВО ВРЕМЯ
ЭКСПО-70 открылась в воскресенье 15 марта.
Мне запомнился этот день. Мы с женой приехали из Токио на машине накануне и остановились в небольшом рёкане неподалёку от Осака. С утра моросил дождь, и небо было затянуто облаками. Мы решили выехать пораньше, чтобы избежать пробок. Но выйдя из номера, обнаружили в холле толпившихся постояльцев, которых сдерживала охрана. Оказалось, что в этом же рёкане остановилась на ночлег одна из принцесс со своим супругом и чадами. Пришлось подождать, пока мимо нас не проследовала августейшая особа, которую мы едва смогли разглядеть. Путь был открыт.
Дождь прекратился, и яркое весеннее солнце выглянуло буквально за несколько минут до того, как на главную площадь ЭКСПО въехал лимузин с императорским штандартом. Ну как не поверить после этого в божественное происхождение «сидельца» на хризантемном троне, пусть даже «приземленного» Конституцией страны! (Шутка!)
О Всемирной выставке уже достаточно много сказано и показано. Вне всякого сомнения, она была достойна самых высоких похвал и эпитетов, поскольку продемонстрировала возможности человеческого разума и его достижения. Конечно, с высоты сегодняшнего дня многое из того, что поражало воображение посетителей выставки, сейчас кажется устаревшим и примитивным, словно древние счёты соробан в сравнении с современными калькуляторами. Подумать только − всего каких-то полвека назад цветное телевидение и видеомагнитофоны только делали свои первые шаги, а мобильные телефоны и персональные компьютеры могли присниться только писателям-фантастам!
Тем не менее, некоторые павильоны отдельных стран и транснациональных корпорации остались в памяти. Лично меня несколько удивила экспозиция, представленная США. Наряду с разделом освоения космоса ведущая экономическая держава мира, как пример своего вклада в развитие цивилизации, представила диснеевского Микки Мауса и …кровать Мэрилин Монро.
Запомнился чехословацкий павильон. В нём основное место заняли хрустальные отпечатки солдатских сапог, окрашенные в красно-кровавый цвет. Смысл этой аллегории, не знаю, как для японских посетителей, а нам был абсолютно ясен. Ведь события «Пражской весны» были в памяти.
Согласно официальной статистике Бампаку посетило 64 218 770 человек. В это огромное число вряд ли вошли мои московские коллеги, которые постоянно наезжали в Осаку. Кроме того, много апээновцев работало в составе сотрудников советской экспозиции. Среди них был и наш главный бухгалтер А.М.Матусевич.
Однажды я, воспользовавшись его пребыванием в Японии, с тайным умыслом уговорил приехать в Токио, чтобы познакомиться с работой Бюро. Дело в том, что мне многие годы никак не удавалось решить одну проблему: местные правила железнодорожных перевозок, хоть застрелись, никак не считались с канонами утвержденной у нас финансовой отчётности.
На японских железных дорогах существует железное правило: контролёры стоят при выходе и отбирают билет. Если нет такого − плати штраф. А наш брат, направляя в Москву отчёт о командировке вынь-да-положь должен был приложить билет. Ссылки на японские правила не принимались во внимание. То, на что ушли годы, мне удалось решить за три минуты. Именно столько продолжалась схватка главбуха с контролёром на Токийском вокзале. Александр Михайлович зажал в кулаке билет и что-то жарко пытался объяснить, но сухенький пожилой японец, словно клещами, выдрал заветную картонку. А я не без злорадства наблюдал эту смертельную схватку. После этого все наши отчёты о командировках без проблем утверждались в Москве.
На Бампаку приехала почти в полном составе московская редакция журнала «Советский Союз сегодня», который печатался в Японии, вместе с главным редактором А.Фрадкиным и художником − милой женщиной, которую все ласково называли почему-то Пуся. Они делали макет многополосного специального номера, посвящённого открытию Выставки и 100-летию со дня рождения Ленина.
Начальство использовало разные приёмы, чтобы посетить ЭКСПО. Секретарь парткома прибыл на пароходе в составе туристической группы, другие приезжали по организованным нами приглашениям. Одних начальников мы встречали охотно, поскольку удавалось решать вопросы, лежавшие годами без движения, других − исключительно в порядке должностных обязанностей.
Несколько сотрудников Агентства работали гидами и переводчиками в павильоне. Особенно я был рад встрече со своим большим и старинным другом Андрюшей Поповым, который был переводчиком в кинозале.
Недавно скончавшийся Феликс Платэ, поведал забавную историю, которая с ним приключилась во время ЭКСПО. Он работал переводчиком в разделе «Космос». Как-то днём дежурный попросил, чтобы он встретил и проводил по павильону высокого гостя, визит которого оказался полной неожиданностью. В тот момент других переводчиков не было.
Гостем оказался наследный принц Нарухито, которому тогда исполнилось десять лет. По словам Феликса, малолетний гость внимательно осмотрел всю экспозицию, но особый интерес у него вызвал рояль из дома П.И.Чайковского, на котором играл великий композитор. На крышке инструмента была табличка на японском языке «Просьба не трогать руками!»
Тем не менее, Платэ подвёл наследника престола к роялю, открыл его и предложил сыграть. Юный посетитель проявил удивительную тактичность и сказал, что раз нельзя трогать руками, этот запрет распространяется на всех без исключения.
Кстати, во время недавней коронации императора Рэйва газета «Майнити» вспомнила о Ф.Платэ и опубликовала эту историю.
Сейчас уже трудно вспомнить всех, кого пришлось встречать, провожать, угощать и принимать за время работы Бампаку. Я имею в виду только тех гостей, которые приезжали, как говорится, «по линии» АПН. Особо упомяну моего отца, который приехал по приглашению редакции газеты «Асахи». Естественно, мне очень хотелось уделить ему больше внимания, но приходилось заниматься другими гостями, которые мелькали изо дня в день. Тем не менее, мне удалось хоть накоротке познакомить его со страной, где я работал. Несмотря на чудовищную запарку, внимание ему оказал и посол О.А.Трояновский, который пригласил нас вдвоём на ланч в крутящийся ресторан отеля «Нью-Отани».
Среди приятных мне залётных гостей упомяну своих друзей − замечательных кинодокументалистов, один из которых стал впоследствии профессором и народным артистом, − Б.Головню и Д.Гасюка. Я провожал их в аэропорту. Рейс задерживался, и мы коротали время в ресторане. Больше всего меня потрясла процедура оформления их багажа. Поскольку они привезли с собой огромный груз, который таскали повсюду − осветительную аппаратуру, коробки, батареи и т. п., то перевес составил сотни килограммов. Оказалось, что взять всё это в аренду на месте (так поступало подавляющее большинство киношников со всего света), их бухгалтерия запретила, чтобы не тратить валюту, а оставить всё это барахло в Японии нельзя, потому как на балансе! В результате с этих горемык в аэропорту Ханэда содрали несколько миллионов (!!!) иен. Зато были соблюдены все пункты строгих правил. Но, честно говоря, не это обстоятельство вносило элемент грусти в момент нашего расставания.
Коль скоро речь зашла о гостях, то упомяну такого важного визитёра, которым непосредственно занималось Бюро, как космонавт А.Леонов. Дело в том, что среди многих общественных постов, кои он занимал, был и председатель совета учредителей АПН − высший орган нашего Агентства. До конца дней своих не забуду, как мы вдвоём (по его настоятельной просьбе!) пришли в сауну. Надо было видеть физиономии обслуживающего персонала и многочисленных посетителей этого банного заведения, когда появился герой космоса в летней форме полковника с золотой звездой на груди.
Помимо понятных хлопот некоторые гости приносили с собой только головную боль и даже неприятности.
Запомнился визит министра культуры СССР Е.Фурцевой. Бывший член Президиума ЦК КПСС, уже опальная Екатерина Алексеевна была обижена на весь свет. Её особенно разозлило то, что в аэропорту её не встречал никто из представителей прессы. По этому поводу она устроило в посольстве разнос, и каждому из нашей братии досталось на орехи.
Одному из больших начальников накануне его возвращения на родину после официального ужина, устроенного японской стороной, его подчинённые решили продолжить проводы в отеле. В номере собралось человек десять. Я тоже оказался в их числе. Где-то за полночь мне удалось смыться и вернуться домой. Среди ночи раздался телефонный звонок и в трубке послышался голос одного из недавних собутыльников, заглушаемый весёлыми криками пьяной компании.
− Ты куда делся? Мы тебя ждём, и захвати с собой ещё пару бутылок вискаря!
Я понял, что объяснения бесполезны, и, проклиная всё и вся, начиная с Бампаку, отправился обратно. Домой я вернулся под утро, слегка привёл себя в порядок и снова вернулся в отель. Там я застал посла, который тоже приехал проводить загулявшего гостя. Взглянув на меня, Олег Александрович произнёс фразу, которую я запомнил надолго:
− Вам ещё не надоели гости?
Ответа не последовало, но видимо мой вид был убедительней всяких слов.
Впрочем, были и примеры того, как знакомство, установленное во время работы Выставки, переросло в крепкие дружеские связи. В качестве примера могу привести наши отношения с Л.Зыкиной.
Мы познакомились на высоте 10.000 метров в салоне самолёта «Аэрофлота». Она летела на Бампаку (по ходу работы экспозиции на эстрадной площадке нашего павильона выступали многие звёздные представители советской культуры), а я возвращался из отпуска. Впоследствии мы часто встречались с Людмилой Георгиевной. Она не раз бывала в нашем токийском доме, мы с женой помогали ей во время шоппинга, вместе ходили в кино и на другие развлечения.
Помню, как однажды у нас собралась дружеская компания, и кто-то в шутку попросил Зыкину спеть. Она начала с такой высокой ноты, что буквально зазвенела не только посуда в серванте, но даже люстра. Эффект был потрясающий.
Позволю себе рассказать ещё одну байку, как однажды мне довелось оказаться за одним столом в удивительной компании. Дело было в Осака в доме, где проживали сотрудники Выставки.
Не знаю, кто был хозяином квартиры, но среди гостей были народная артистка СССР Л.Зыкина, народный артист СССР Ермек Серкибаев, народный артист СССР Борис Брунов, знаменитый армянский исполнитель на дудуке Дж. Гаспарян и другие просто приятные и весёлые люди. Было много забавных рассказов, тостов, шуток и, как это часто бывает, на столе закончилось спиртное.
Кто-то вызвался сбегать в магазин, но здесь поднялся Боря Брунов и сказал, что у него дома всё есть, и попросил сделать короткую паузу, пока он не вернется.
Вскоре в дверях показался наш прославленный конферансье. Лицо его было мрачным и выражало полное отчаяние. В комнате установилась мёртвая тишина. Брунов медленно подошёл к столу и… (прошу прощения, в первую очередь, у читательниц сей байки) расстегнул ширинку (!). Присутствовавшие замерли. В цирке в этот момент раздалась бы наверное барабанная дробь. Брунов запустил туда руку и …вытащил литровую бутылку виски.
Раздался гром аплодисментов, которые зафиксировали успех этой весьма рискованной шутки.
А был ещё один случай, который произошёл у моего коллеги, работавшего в павильоне фотографом. По существу он стал жертвой старой традиции: после окончания какого-либо крупного мероприятия, длившегося продолжительное время − будь то Олимпийские игры, международные выставки, фестивали и т.п. − участники оставляют себе на память в качестве сувениров какие-нибудь предметы обихода. Правда, порой это понятное желание приводит к массовому разграблению. Так, например, здание пресс-центра Московской Олимпиады после окончания Игр должно было перейти к АПН. За пару дней до того момента как олимпийский Мишка с застывшей слезой улетел в лес под незабываемую песню А.Пахмутовой и Н.Добронравова, здание взяли под охрану. Тем не менее, оно было полностью разграблено и из него вынесли даже зубоврачебное кресло!
Мой коллега, проработавший почти полгода в советском павильоне на ЭКСПО, решил оставить себе на память … небольшой настольный вентилятор с эмблемой выставки, который упаковал в контейнер и отправил в Москву, не дождавшись торжественного закрытия. Это его едва не погубило.
Кто-то из «доброжелателей» написал в администрацию подмётное письмо, которое послужило сигналом к началу травли. Бедолагу обвинили во всех смертных грехах, из которых «стяжательство» и «мародёрство» были самыми слабыми. Талантливому мастеру штатива и объектива реально угрожало строгое партийное взыскание, запрет на поездки за границу и прочие наказания.
Но, слава Богу, всё закончилось благополучно. К числу добрых дел, которые мне довелось совершить в жизни, я с полным основанием отношу и это.
Злополучный вентилятор в Токио привезла моя жена, вернувшаяся из отпуска. Она вынесла его из самолёта в виде красиво завёрнутой коробки с бантом, похожую на большой торт. А на следующий день я отвёз этот ценный груз в Осака и передал в администрацию. У меня создалось впечатление, что чиновник, с которым я имел дело, так ничего и не понял, откуда взялся вентилятор и что с ним делать. Что же касается «виновника», то вскоре он стал личным фотографом министра иностранных дел и на протяжении почти полувека сопровождал всех руководителей нашего внешнеполитического ведомства, начиная с Э.Шеварднадзе и кончая С.Лавровым.
В день закрытия Всемирной выставки я находился в Осака. У всех уже было «чемоданное настроение». Заключительные мероприятия уже прошли. Оставалась только последняя церемония. Накануне была зарыта Капсула времени с посланием будущим потомкам, которую те должны вырыть в 6970 году. Интересно, вспомнят ли они об этом?
А накануне − в субботу 12 сентября − в кабинете директора павильона собрались все, кто по долгу службы должен был завершить официальные дела. Собралось человек двадцать. Если не ошибаюсь, был сам директор, а также седой генерал (понятно, в штатском), отвечавший за безопасность, кто-то из инженеров и другой люд. Хорошо запомнил только нашу знаменитую певицу Надежду Казанцеву, которая руководила художественной программой.
Настроение у всех было грустное, что соответствовало атмосфере предстоящего закрытия. Запомнился чей-то пафосный тост, который был явно к месту.
− Завтра навсегда погаснет свет в эмблеме серп и молот, которая венчает наш павильон. Он горел полгода, равно как и сердца всех наших сотрудников. Этот свет погаснет, но наверняка он останется в памяти миллионов японцев, которые посетили советский павильон и хоть ненадолго заглянули в нашу страну.
А потом кто-то затянул песню «Была бы страна родная», которую подхватили все присутствовавшие. Так и завершилась Бампаку.
