Тема человека, его духовности и отношений с Богом – центральная часть русской религиозной философии. Хотя центром философской мысли традиционно считается Западная Европа, русская гуманитарная традиция вызывает интерес во всем мире. Чем учения русских философов интересны иностранцам? Об этом корреспондент «ФедералПресс» поговорил с гостем из Японии – исследователем Хироюки Хориэ во время вручения Евразийской философской премии в Москве.
Чем притягательна русская философия для современных зарубежных исследователей?
— Иногда говорят, что русская философия «догоняющая» по отношению к западной или восточной. Но это абсолютно не так. Может быть, центры философии и находятся во Франции или Германии или даже в Америке и оттуда какие-то мысли распространяются на весь мир.
Но я не рассматриваю русскую философию исключительно как региональную. В русской философии всегда поднимались универсальные вопросы существования человека. Поэтому она мне очень близка: я уверен, что в будущем именно русская философия будет иметь большое значение. Особенно на Востоке, в Японии. Наша мысль всегда изучала человека и вселенную.
Какими проблемами конкретно вы занимаетесь?
— Знаете, в русской философии так много интересных тем, что очень сложно выделить что-то конкретное. Но в данный момент я исследую понятие личности в религиозной мысли. Это центральная тема в русской философии, и она особенно притягательна для восточного человека.
Часто обсуждают религиозное, православное понимание личности. Но в русской философии это понятие намного глубже: оно затрагивает место человека во вселенной. Об этом говорят Герцен, Чернышевский, Михайловский.
Конечно, во времена Советского Союза русскую философию в Японии никто особо не изучал. Но даже тогда нас знакомили с Булгаковым и с Павлом Флоренским как самыми яркими представителями русской религиозной философии, изучающими понятие «личность». Я бы даже сказал, что наши ученые были знакомы исключительно с этими философами.
Через них понятие личности в философии нас и привлекало, это то, что нам близко и что нас с вами объединяет. Я отмечу, что в японском языке есть иероглиф «личность» именно в духовном ее понимании.
Как так получилось, что вы начали заниматься русской философией?
— Это долгая история, мне трудно ответить однозначно. Могу сказать, что, как и в западных странах, в Японии достаточно рано стали переводить Бердяева – его перевели на японский еще в 40-х годах. В 60-х годах было выпущено большое собрание его работ. Через него я и стал знакомиться с русской философией: это были первые книги русской философии, которые я прочитал на японском языке.
Идеи каких российских философов вам близки и почему?
— Я не претендую на глобальное понимание современной русской философии. Моя специализация – это Сергей Булгаков. Но другие классические философы русской религиозной школы мне тоже очень интересны. Меня интересуют Хомяков и Соловьев как яркие представители своей школы. Их философия для нас – восточных людей – хорошо понятна.
Какие русские философские идеи, на ваш взгляд, близки Японии?
— В первую очередь это «философия всеединства». Интуитивное понимание единства мира и человека очень близко философии Востока. Не только Японии, но и Индии, Китаю. В этой философии личность не растворяется во вселенной, а существует и реализуется в ней.
Фото: ФедералПресс / Литвинов Станислав
