Очередная публикация нашего постоянного автора Михаила Ефимова из серии «Фото из альбома»
«КОННИТИ-НО СОРЭМПО»
Так в переводе на японский язык звучало название журнала «Советский Союз сегодня», который выпускало советское посольство.
Работа велась следующим образом: в Москве, а точнее, − в АПН работала редакция в составе примерно десяти человек. Был, как и положено, главный редактор, ответственный секретарь, 3-4 редактора, фоторедактор, фотоподборщица и секретарь. Кроме того, было два сменных внештатных художника.
Первый номер журнала вышел в день 40-й годовщины Великой октябрьской социалистической революции (таково было официальное название события, которое, по мнению классиков марксизма-ленинизма, изменило ход мировой истории), то есть 7 ноября 1957 года. Тогда редакция была в структуре Совинформбюро (СИБ) − организации, созданной 24 июня 1941 года − на второй день после начала Отечественной войны. Об авторитете этой организации свидетельствовал тот факт, что её первым руководителем стал А.С.Щербаков (1901-1945) − кандидат в члены политбюро ЦК ВКП(б) (старое название КПСС), первый секретарь московского обкома ВКП(б), генерал-полковник. Его заместителем, а потом и руководителем СИБ был замминистра МИД С.Лозовский (1878-1952)
В августе 1961 года на месте Совинформбюро появилось Агентство Печати Новости, которому придали видимость общественной организации. Идею этой реорганизации сформулировал ещё Сталин, но воплотили её в жизнь спустя почти десять лет.
Я попал в АПН с первых же дней его образования. Это был период полной неразберихи. Помню, что несколько месяцев весь штат редакции состоял из…главного редактора и меня − младшего редактора. Приходилось писать статьи, печатать на машинке, подбирать фото и даже упаковывать все материалы и макет, прежде чем отнести это в экспедицию. Но постепенно всё наладилось, и наш маленький дружный коллектив считался одним из образцовых, у нас появились маститые и популярные авторы и известные фотокорреспонденты.
На этом снимке заснят рабочий момент: в верхнем левом углу сидит наш главный − Алексей Пушков, а остальные вместе с художником обсуждают фото, разложенные на полу (больше негде!).
А это неожиданный гость нашей редакции − знаменитый прыгун в высоту Валерий Брумель. Тогда он готовился к Токийской Олимпиаде и прямо на стене редакции сделал пометку − примерно такую высоту нужно преодолеть, чтобы завоевать золотую медаль. Тогда нам показалось, что забраться так высоко можно только по стремянке, но Брумель преодолел её и привёз из Токио золотую медаль.
По заданию редакции мне довелось встречаться со многими известными и интереснейшими людьми − с учёными и космонавтами, артистами и писателями, священнослужителями и спортсменами. К сожалению, почти не сохранилось фото для иллюстрации. Но это обстоятельство не может заслонить мою верную любовь к благоприобретённой профессии журналиста.
Думаю, что в жизни любой редакции (и наша не стала исключением) случались истории, которые сотрудники не могли не вспомнить с горечью, обидой и страхом за своё будущее. Нечто подобное произошло и с нами.
В 1961 году на экраны страны вышел документальный фильм «Наш Никита Сергеевич». Это был кинопанегирик, посвящённый лидеру страны − Н.С.Хрущёву. Естественно, что наш журнал не мог пройти мимо такого эпохального события в культурной жизни страны. Была подготовлена восторженная рецензия, а название фильма было набрано аршинным размером. Приложил к этому свою руку и художник, который крупными буквицами выделил имя и отчество нового советского вождя.
Когда текст набирали в Токио, то естественно по законам катаканы выделили «НИ» и «СЭ». Вскоре в Москву переслали письмо японского читателя, который увидел в этом вражескую руку, якобы пытавшуюся бросить тень на Хрущёва — выделенные знаки он прочитал, как «НИСЭ», то есть «Лже-Хрущёв». Руководство АПН сочло этот сигнал недостаточно убедительным и ограничилось лишь грозным предупреждением в адрес редакции: «дескать смотрите внимательнее! В следующий раз не досчитаетесь голов!»
А вот наши соседи из индийской редакции (они готовили материалы для «Soviet Land”, выпускаемому в Индии) вызвали настоящую бурю. Поводом послужила статья о борьбе с саранчой в среднеазиатских республиках, взятой из газеты «Советская Россия». Этот материал иллюстрировался схематичной картой данного региона. И вдруг, о, ужас, индийские власти углядели при сильном увеличении карты, что часть территорий в штатах Джамму и Кашмир, как раз те, которые были предметом яростных споров с соседним Пакистаном, «выведены» из Индии. Мало того, что Дели сделали официальный реприманд Москве, так ещё ЦРУ насыпало соль на раны, намекнув индийским властям о сговоре за их спиной. Дальше – больше. Международный скандал быстро набирал обороты: наше посольство переслало индийскую ноту в МИД СССР, а то, в свою очередь, доложило наверх. Апофеозом стало рассмотрение вопроса на заседании политбюро ЦК КПСС, на котором генеральный секретарь Н.Хрущёв дал поручение «разобраться и наказать».
Комиссия во главе с Ф.Р.Козловым (1908-1965), который замещал Хрущёва во время его отпуска, довольно быстро разобралась и приняла решение о коллективной порке. Редактора, который непосредственно выпускал копию статьи из советской газеты, между прочим, подведомственной ЦК КПСС (карту вообще никто не смотрел), уволили (им был Анатолий Безуглый, который после этого стал известным писателем, автором детективов), заместителя главного редактора понизили в должности, а главному редактору объявили строгача. На политбюро вызвали зампреда АПН С.И.Беглова, которого председательствующий Козлов злобно спросил: «А где Бурков (ударение он сделал почему-то на первом слоге)?». Спартак Иванович настолько растерялся, что решил не поправлять начальство, и сказал, что Бурков (тоже с ударением на «у») в отпуске. Высший партийный синклит решил ограничиться только постановкой «на вид».
Спустя несколько лет выпестованный АПН литератор Олесь Бенюх написал, как он говорил, «повестуху» под интригующим названием «Челюсти саранчи», в которой со знанием дела (он работал тогда в Дели) описал все драматические события.
И, наконец, апофеозом такой показательной порки стала расправа над редакцией журнала «Спутник», который тоже выпускало на свою беду АПН.
Предоставляю слово Вл.Познеру, как непосредственному участнику событий тех лет.
«Формальный повод был нелеп. И страшен в этой нелепости. Четвёртый номер за 1970 год мы готовили как «ленинский». Напомню: В.И.Ульянов-Ленин родился 22 апреля 1870 года, и поэтому каждое советское издание обязано было поместить в апрельском выпуске хотя бы один текст, посвящённый вождю революции. Был такой материал и у нас – кстати, очень неплохой, по-человечески тёплый и доходчивый. Однако в германоязычном варианте (и только в нём!) штутгартский издатель заверстал впритык к нему рекламу дезодоранта. Формально он имел такое право, но вкуса не хватило: косметическую продукцию рекламировал обнажённый мужчина, едва прикрытый низеньким заборчиком…Говорят, немецкий партнёр долго не мог взять в толк, из-за чего в Москве поднялся такой шум. Допустим.Зато Агитпропу (Отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС) всё было ясно. Ему ничего не стоило доказать, что руководство «Спутника» идейно разложилось, потеряло политическое чутьё, льёт воду на мельницу врага и так далее. Главного редактора сняли с должности и навсегда изгнали из журналистики. Подозреваю, впрочем, что главный редактор Феофанов лично и весь наш дайджест выступали простыми пешками в чужой игре».
После расправы над Ю.Феофановым, талантливым журналистом, хорошо знавшим зарубежную аудиторию, началась «зачистка» и руководства Агентства.
Вместо Б.С.Буркова (журналист с колоссальным опытом: во время войны заведовал отделом фронтовых корреспондентов в «Комсомольской правде» и часто выезжал на передовую, был заместителем главного редактора «Правды», журнала «Огонёк», главным редактором газеты «Труд») пришёл И. И. Удальцов, партийный функционер с довольно ортодоксальными взглядами, известный тем, что, будучи вторым лицом в советском посольстве в Праге в 1968г., особо настаивал на вводе танков. В вину Б.Буркову ставили игру в «идеологические поддавки» с буржуазным Западом, которые вылились в серьёзные ошибки, допущенные журналом Спутник». Реорганизация завершилась тем, что парткому АПН придали статус райкома КПСС с освобождённым секретарем во главе.
Вот такие были времена. В 1968 году пришла моя очередь возглавить бюро АПН в Японии и непосредственно заниматься выпуском «Коннити-но сорэмпо».
Надо сказать, что моим предшественникам удалось собрать очень квалифицированный коллектив японцев, включая великолепных переводчиков. Некоторые из них были выпускниками московских вузов. Не раз ко мне обращались с просьбой разрешить некоторым переводчикам бюро поработать на переговорах с советскими делегациями. Например, академик Г.Арбатов всегда просил меня, чтобы при встрече с местной прессой его переводил наш сотрудник Х.Токунага.
Помимо группы перевода в бюро была ещё группа рассылки, поскольку помимо почты основную часть тиража мы развозили сами. В нашем распоряжении был соответствующий транспорт и помещение для складирования. Достаточно сказать, что в состав бюро входило около тридцати японских граждан. На этом снимке можно увидеть встречу московского начальства в лице А.В.Пушкова с сотрудниками бюро.
Вспоминаются два случая, непосредственно связанные с изданием журнала.
Однажды меня вызвал посол Д.С.Полянский (тот самый, который до этого входил в состав политбюро ЦК КПСС и был главой правительства Российской Федерации). Начал разговор издалека, выразив недовольство тем, что на страницах «Советского Союза сегодня», выходящего от имени посольства, публикуются фото каких-то мало известных лиц. Я даже не сразу сообразил, о чём идёт речь. Поняв, объяснил послу, что это фото авторов статей − такова уж традиция журнала. Но, оказалось, что подлинная причина недовольства в другом: в посольском издании редко печатались фото самого посла. Такого я не мог предположить. После этого разговора на страницах, посвящённых хронике деятельности посольства лик Дмитрия Степановича стал появляться регулярно. Пока не возникла новая проблема: посол сказал, что на фото он выглядит очень старым, и лучше публиковать его официальное фото былых годов. Тут уж на дыбы встал я, объяснив, что читатели быстро найдут подмену, поскольку имеют возможность наблюдать посла лично и часто видеть его изображение в местных СМИ.
Кстати, в помещении посольства в комнате для переговоров стоял макет Спасской башни Кремля, рядом с которой Д.Полянский любил фотографироваться с гостями. Однажды этой чести я тоже был удостоен. Но в последний момент посол сорвал у меня с носа очки, так как боялся, что блики испортят качество изображения. О старой истории мне напоминает это фото.
Второй случай (я уже упоминал о нём) связан с поездкой делегации советских журналистов. Возглавлял её зампред АПН Карен Хачатуров, а в состав входил обозреватель «Правды» Том Колесниченко, долгие годы работавший в США. Я, как и положено сопровождал начальство.
Во время поездки по стране мы остановились в небольшом «рёкане» (традиционной японской гостинице). Московские коллеги выразили желание посетить «о-фуро» (баню). В парной набилось довольно много народа из числа постояльцев. Один из них, прислушавшись к незнакомой для него речи, спросил на плохом английском языке, откуда мы. Я ответил по-японски, что из Москвы. Завязалась беседа, и Колесниченко, спросил, что тот знает об СССР. Ответ заставил замолчать всех моих советских коллег: «Я читаю журнал «Советский Союз сегодня», который много рассказывает о вашей стране!»
Весь остаток дней пребывания в Японии Том не уставал подтрунивать надо мной за то, что я устроил эту дешёвую показуху, а Карен Арменович допытывался, был ли это случайный посетитель бани или подставной сотрудник Бюро. Думаю, что ни тот, ни другой не поверили моим заверениям. Но, честное слово, я не врал. Конечно, это была невероятная случайность, но всё-таки случайность.
На этой фотографии запечатлён фуршет, организованный в здании АПН на площади Пушкина (оно находилось там до переезда в бывшее помещение пресс-центра Московской Олимпиады) в 1976 году по случаю 20-летия журнала. Состав участников официального приёма говорит об авторитете, которым пользовалось это издание.
Итак, слева направо: крупнейший специалист по плановой экономике академик Н.Н.Некрасов, заместитель заведующего международным отделом ЦК КПСС И.И.Коваленко, первый заместитель председателя АПН П.А.Наумов (через несколько лет возглавит Агентство), представитель посольства Японии (к сожалению, не помню его фамилии), заведующий П Дальневосточным отделом МИД СССР Н.Н.Соловьёв (будущий посол СССР в Японии), М.Ефимов (АПН), заведующий японской редакцией ТАСС В.Н.Зацепин (на протяжении очень многих лет был заведующим отделением ТАСС в Токио), заведующий японской референтурой ЦК КПСС А.И.Сенаторов.
Свои воспоминания о «Коннити-но сорэмпо» приходится заканчивать на минорной ноте.
Журнал не пережил распада государства и почил в Бозе. Рад, что в это время я уже находился на пенсии и не присутствовал при его агонии. Спустя несколько лет моя бывшая сотрудница из числа японских граждан рассказывала мне в письме, как они старались сохранить архив редакции и переплетённые тома за каждый год, коих набралось свыше тридцати! К сожалению, в посольстве не нашлось места. Видимо будущим исследователям советских пропагандистских изданий в Японии придётся нелегко! А ведь это наглядная история советско-японских отношений и во многом нравоучительная. Мне кажется, перелистывая её страницы, можно найти яркие примеры сотрудничества и даже былой дружбы.
