Послесловие к ретроспективе лент
Акиры Куросавы и Тосиро Мифунэ
С разницей чуть более в неделю по календарю и в 10 лет по годам рождения появились на свет режиссёр Акира Куросава (23 марта 1910 года) и актёр Тосиро Мифунэ (1 апреля 1920 года) − творческий дуэт, влюбивший весь мир в середине XX столетия в кинематограф Страны восходящего солнца. Фильмом, открывшем японское кино западному зрителю стала лента, показанная на Венецианском кинофестивале летом 1951 года. Известный советский киновед Ростислав Юренев так описал фурор, вызванный этой лентой, через полгода завоевавший и золотую статуэтку «Оскара»: «На всех языках мира зазвучало странное название этого фильма — “Рашомон” (принятое тогда у нас написание названия этой великой ленты). Кинокритики и журналисты ломали головы над транскрипциями трудных имён его создателей: Рюноске Акутагава, Акира Куросава, Тосиро Мифунэ. Японскому фильму единодушно присудили главную премию фестиваля − Золотого льва святого Марка и премию Международной ассоциации кинокритиков. Было открыто японское кино, почти неизвестное на Западе. Оказалось, что на маленьких, гористых островах Японии существует самая мощная киноиндустрия, выпускающая свше 500 полнометражных фильмов ежегодно (заметим, что в СССР в начале 1950-х выпускалось всего 8 — 10 картин за год). И среди этих пятисот − шедевры, подобные “Рашомону”!».
Даже спустя десятилетия встреча с лентами содружества гениального режиссёра и актёра №1 японского кино поражает силой тех чувств, которые они пробуждают в сердцах зрителей. В рамках юбилейных показов, которые, к сожалению, пришлось максимально урезать из-за пандемии, удалось посмотреть несколько картин этого великого кинодуэта. Фильм «Тихая дуэль», снятый за год до «Расёмона» был второй совместной работой Куросавы и Мифуне. В каком-то смысле это был перевёртыш предшествующей картины «Пьяный ангел», где Тосиро сыграл роль дерзкого гангстера Мацунаги, которого пытается лечить от запущенного туберкулёза врач, практикующий в трущобах.
В «Тихой дуэли», единственной ленте режиссёра поставленной им по пьесе современного японского драматурга, актёр воплотил на экране полную противоположность своей предыдущей роли. По словам Куросавы, он увидел её в театре и решил, что «она хороша для Мифунэ. Он побывал гангстером, а теперь может стать врачом». Сыгранный им молодой доктор Кёдзи Фудзисаки в годы войны, делая операцию одному из солдат, случайно порезавшись, заражается сифилисом. Эту позорную болезнь он воспринимает как клеймо, которое ставит крест на его радужных планах послевоенной семейной жизни. И он посвящает себя служению больным в маленькой больнице созданной его отцом (как и в «Пьяном ангеле» роль старого врача досталась ещё одному великому мастеру, блиставшему в фильмах Куросавы − Такаси Симура). Созданный Мифунэ образ подвижника в белом халате, которого даже самые прожженные обитатели дна воспринимают за святого, не может никого оставить равнодушным. На такого героя хочется быть похожим хотя бы отчасти, в меру данных нам возможностей и сил. А вот на его Васидзу из «Паучьего замка» (также «Трон в крови» − название ленты в западном прокате, японской версии «Макбета») не просто не хочется, а даже страшно стать похожим. Отважный воин и верный друг, поддавшись наущениям своей супруги, предаёт всё лучшее в себе и становится рабом властолюбия и страха потерять то, что получил по пророчеству, которое ложно истолковал.
При всём следовании сюжету великой трагедии Шекспира, «Паучий замок» воплощает истинно японское видение мира, формой которого становится театр Но, а главные герои картины − его архетипическими масками. Выдающийся отечественный режиссёр и исследователь творчества Шекспира Григорий Михайлович Козинцев, посетил в Токио в конце 60-х своего любимого актёра: «Во время разговора я наблюдаю за глазами Мифунэ: они непрерывно меняют своё выражение, глубина сосредоточенности, полнота чувства удивляют, обычный разговор не отличается от действа в образе − он не обменивается репликами, а живёт. Теперь он улыбается: в театральную школу его не приняли из-за отсутствия способностей, он провалился на экзамене. И в театре он никогда не играл. Школой был Акира Куросава. А школой Куросавы были традиции Но».
Уже не для одного поколения зрителей по всему миру фильмы Акира Куросавы, особенно те, где блистал Тосиро Мифуне, также являются школой − познания великой культуры Японии и познания самого себя, ведь истинный гений творит для всех. Как то замечательно сформулировал Григорий Козинцев: «С ним легче жить, от его общества ты делаешься умнее, лучше, глубже понимаешь и себя, и окружающих. И он всегда в твоей жизни — воскресенье. Только он никогда не учит тебя».
Автор текста – Валерий Алексеев, историк культуры, киновед
Курганское областное отделение ОРЯ
