Мы попросили Ефимова Михаила Борисовича написать для сайта ОРЯ серию коротких эссе о его жизни и творческом пути, а также о Японии. Публикуем очередное эссе автора.
СУМО НА ВСЕ ВРЕМЕНА
Оговорюсь сразу.
Последний раз я ходил на сумо почти 35 лет назад. Это было время, когда на дохё чемпионами были только японцы, когда посетители Курамаэ Кокугикана (тогда турниры проводились ещё в нём) не знали, что такое мобильные телефоны и персональный компьютер. А уж представить себе монгола обладателем наивысшего звания ёкодзуна можно было только в сыпнотифозном бреду.
Это, действительно было очень давно. Впрочем, для самого сумо, история которого измеряется столетиями, такой срок − просто мгновение.
Сумо можно считать спортом только с некоторыми оговорками. Это и состязания в силе и ловкости, и философия, и образ жизни, и зрелище.
Первые упоминания о сумо можно найти в «Кодзики» − первом письменном памятнике, входившим в троекнижие и датированном примерно УШ веком н.э. В одном из сохранившихся мифов речь шла о том, как два молодых бога поспорили, кто из них сильнее, и в качестве критерия избрали сумо. От удела богов этот вид соревнований перешёл к людям. До нас дошли изображения с поединками борцов в эпоху Нара (УШ век) и Хэйан (УШ-ХП века). Так что очень мало таких видов спорта, которые могут сравниться с сумо своим долголетием.
Японцы пронесли любовь к сумо через века. Они и сейчас в дни турниров, которые проводятся шесть раз в году в разных городах, приходят с утра в огромные, специально приспособленные залы, когда на земляной помост поднимаются ещё юные атлеты, а возвращаются домой под вечер после схваток великих чемпионов, возбуждёнными и уставшими. Красочная толпа растекается по всей округе, загораживая дорогу гудящим автомобилям и автобусам. Взрослые и дети, мужчины и женщины, в костюмах, майках, куртках и кимоно продолжают обсуждать перипетии прошедших поединков.
Так получилось, что впервые я увидел борцов сумо в…Москве! Они приезжали кажется в 60-х годах с визитом доброй воли. Запомнились их фото на Красной площади и с отцами города.
Потом, уже находясь в Японии, я по телевидению увидел этих борцов «в деле», правда, поединки толстяков, толкающих друг друга животами, вызывали только иронию. Постепенно я стал разбираться в правилах, начал различать борцов, запоминать их сложные имена, и у меня появились даже любимчики, за которых болел.
Я узнал, что каждый жест рикиси − борца − перед схваткой входит в устоявшийся ритуал, который складывался веками и воссоздаёт древние страницы истории. Например, круговые движения руками напоминают зрителям о поединках богов. Чаша с холодной водой, которую борцу подает перед поединком ассистент и из которой он ополаскивает рот, а также обтирание рук и плечей специальным полотенцем обозначает чистоту его помыслов. Соль, которую он бросает на дохё отгоняет злых духов, чтобы уберечь себя от травм.
Дохё — это помост из специальной глины, посыпанный тонким слоем песка высотой чуть более полуметра. В центре его очерчен круг диаметром в 4.5 метра. Испокон веков существует запрет, по которому женщина не может даже ступать на помост. Во вновь открытом зале в Токио существует даже специальный лифт, который позволяет опускать дохё, а вместо него поднимать другое, специально для женских соревнований. Такого наивные боги даже не могли себе представить.
Своеобразный балдахин, висящий над помостом, напоминает верхушку синтоистского храма, где когда-то зарождалось сумо, а своеобразные гирлянды по углам этого балдахина символизируют времена года. Здесь всё продумано, ничего нет случайного, никакой дани современной моде. Всё − от маваси − набедренных повязок борцов, представляющих собой пятиметровые широкие шёлковые пояса, которые несколько раз обматывают вокруг пояса и пропускают между ног − до специальных причёсок − имеет свою тысячелетнюю историю.
Я уж не говорю о самом поединке, который обычно длится около двадцати секунд. Победителем объявляется тот, кто вытолкнет своего противника из круга или заставит коснуться любой частью тела кроме ступни ног. Казалось бы, всё предельно просто, однако существует 48 приёмов для достижения победы. В сумо нет никаких весовых или возрастных категорий. Зато есть шесть рангов, критерием которых является исключительно мастерство рикиси. 6,-й,5-й и 4 -й ранги− это начинающие, из которых возможно вырастут будущие одзэки («чемпионы») и может быть даже ёкодзуна («великие чемпионы»). Элиту сумо представляет высшая лига− макуути, в которую входят 42 борца, начиная с маэгасира и кончая «чемпионами».
Поскольку в сумо нет никаких ограничений по весу, казалось бы, чем тяжелее борец, тем больше у него шансов одолеть противника. Но это не так. История помнит рикиси, которые весили свыше 200 кг, но они никогда не были триумфаторами. Зато все ёкодзуна, включая великого Тайхо весили около 150 кг.
Турниры традиционно длятся 15 дней. То есть каждый участник проводит по 15 боёв. Если он победил восемь и более раз, то может рассчитывать на повышение ранга, тот, кто проиграл больше половины схваток, будет понижен (это жёсткое правило не касается только двух высших рангов).
Так я стал настоящим болельщиком, а моим любимцем был, конечно же, Тайхо. Его имя в переводе означало «Великая птица». Он, и в правду, был похож на огромного величавого орла.
А когда узнал его биографию, то был окончательно покорён.
Оказалось, что после рождения его назвали… Иваном Маркияновичем Борышко. Отец − уроженец села Руновщина на Харьковщине − вместе с родителями переселился на Сахалин. Там познакомился с японкой Киэ Ная, работавшей швеёй. Дальше − любовь-морковь, и у этой смешанной пары в 1940 году родился сын-богатырь, которого нарекли Иваном. Он был младшим в семье, в которой уже росли брат и сестра. Родители были работящими, владели фермой и пекарней, а ещё разводили лис-чернобурок.
В 1945 году после окончания войны Маркияна Борышко, естественно, арестовали как японского шпиона, (как могло быть иначе, коль жена − японка), а Киэ Ная с детьми выслали на историческую родину. Так семья была навсегда разлучена.
На Хоккайдо, где поселились изгнанники, урождённый Иван стал Коки и взял фамилию матери Ная. Там начался его путь в большое сумо.
В отличие от подавляющего большинства рикиси будущий Тайхо (это имя он получил, когда перешёл в высший разряд профессионалов) стремительно прошёл путь в макуути. В 1960 году он выиграл свой первый Императорский кубок, а в следующем получил высшее звание ёкодзуна (48-й за всё время существование сумо!). Установленные им рекорды и достижения в течение нескольких десятилетий оставались недостижимыми: за свою карьеру он выиграл 32 (!) Императорских кубка, одержал 746 побед, из которых подряд 45. По существу, он выиграл и 46-й поединок на дохё, но судья совершил чудовищную ошибку, присудив победу его противнику.
На следующий день после незаслуженно отнятой победы не было газеты, которая бы не бросила камень в судью. С тех пор ЯАС (Японская Ассоциация Сумо) приняла решение в спорных случаях использовать видеопросмотры.
Эту схватку я смотрел по телевизору, а потом с интересом читал о ней отзывы прессы. С той поры я не раз посещал Кокугикан и с волнением наблюдал схватки. Иногда мы ходили вместе с женой и приятелями. В этом случае мы покупали одну из многочисленных в партере лож на татами с низкими перегородками, куда юркие официанты доставляли разные закуски, сакэ и пиво. До самого последнего времени там разрешалось даже курить. Ничего удивительного: зрелище-то народное!
Постепенно я вошёл во вкус. Естественно, очень хотелось проникнуть во внутренний мир сумо. В отличие от большинства видов спорта здесь не существует команд и обществ. Есть частные хэя или, точнее, сумобэя. На английский язык это почему-то переводят stable (“конюшня»), хотя мне кажется по смыслу более точно «школа».
В Японии всего около тысячи профессиональных борцов, которые состоят примерно в сорока хэя. Принимают туда юношей, достигших 15 лет и давших своеобразный обет верой и правдой служить хозяину этого заведения. Они здесь живут и тренируются. Сказать, что здесь царит «дедовщина» − ничего не сказать, хоть отсюда и не доносятся ни мольбы о помощи, ни слёзы, ни вопли.
Это очень закрытые заведения и попасть туда трудно. Но однажды мое желание заглянуть за наглухо закрытые от посторонних двери сумобэя удалось реализовать. Один знакомый японец провёл меня туда.
Мы приехали часов в 11, когда утренняя тренировка уже заканчивалась. Борцы выстроились на дохё, и отвесили поклон ояката (владельцу хэя), сидевшему в уголке с каменным лицом. Потом они исполнили, как мне объяснили, своеобразный гимн и стали медленно расходиться.
День в сумобэя начинается рано. Первыми просыпаются юноши, которых набирают из многочисленных желающих добиться славы и благополучия. Они убирают помещение и готовят дохё. Потом появляются мастеровитые рикиси, а последними уже те, кто удостоен высоких званий. Тренировки общие для всех членов хэя и длятся около двух часов. А поскольку проигравший выбывает, то дольше всех на помосте остаётся сильнейший. Все по очереди стараются вытолкнуть его из круга.
После окончания утренней тренировки − водные процедуры и короткий отдых. К 12 часам все поднимаются на третий этаж, где расположены жилые помещения, а в просторном зале происходит трапеза. Нас тоже пригласили откушать любимое (и по-моему, единственное) блюдо борцов − «тянко-набэ».
Передо мной открылось довольно необычное зрелище: на нескольких газовых горелках, установленных на низких столиках, в массивных глиняных ёмкостях, похожих на гигантские сакадзуки (чашечки для сакэ) готовилось какое-то варево. Вокруг этих столиков возлежали на татами человеческие глыбы, которые вкушали это блюдо, запивая его пивом. А вдоль стены стояли молодые парни в юката (легкое кимоно), ожидая, когда насытятся их старшие товарищи, и стараясь обслужить их.
«Тянко-набэ» − это нечто напоминающее сборную солянку − мясную, рыбную, овощную − короче говоря там можно выловить всё, что летает, ползает, плавает и произрастает на нашей планете. Я тоже получил в пиале свою порцию, которую съел почти всю. Мои соседи оказались немногословными. Свою неразговорчивость они объяснили усталостью после тренировки, и отвечали, в основном, односложно.
После трапезы борцы не спеша стали расходиться. По расписанию им полагалось пару часов на отдых, после чего начиналась вторая тренировка, потом ужин − вновь «тянко-набэ», о-фуро (баня) и сон. Семейными могут быть только борцы высших категорий, которым разрешено свободное время проводить с семьёй.
В баню первыми входят старшие, а младшим позволено тереть им спину и подавать кувшин с холодной водой для освежения. Ну а если «сервис» покажется старшему недостаточным, то может дать молодому коллеге по загривку. Устав «хэя» позволяет это.
Таков уклад жизни борцов сумо.
15 мая 1971 года Японию потрясла неожиданная весть: великий Тайхо объявил об окончании своей блистательной карьеры. Непосредственной причиной стало поражение от 21-летнего любимчика публики Таканохана. Критичным стала не столько досадная неудача, сколько то обстоятельство, что это поражение было уже вторым после пяти встреч и реально возникла прямая угроза потери всяких шансов на победу в турнире. Да и физическое состояние ёкодзуна вызывало серьёзную озабоченность.
Так завершилась эра Тайхо.
Мне удалось получить пропуск на специальную церемонию, которая состоялась 2 октября 1971 года в Кокугикане. Свой последний выход на дохё 31-летний Тайхо совершил под овации десяти тысячи гостей. Сама церемония продолжалась долго, наверное больше двух часов. Всё это время «Большая птица» сидела на помосте, а солидная публика по очереди поднималась к живой легенде и…отстригала по кусочку его шевелюру, уложенную в традиционную причёску. Счастливчиков было около 150. Среди них − друзья-соперники − оба действующих на тот момент ёкодзуна, известные представители шоу-бизнеса, депутаты парламента и даже почему-то американский посол (на мой взгляд, учитывая происхождение Тайхо, более уместным был бы советский посол). Последним ножницы передали владельцу хэя, в которой состоял великий борец. Специальным решением ЯАС к имени Тайхо добавили «Ояката» («Хозяин»), а в знак признания его особых заслуг решили впредь никому не давать этого имени.
В качестве «постскриптума» добавлю, что после окончания своей блистательной карьеры Тайхо возглавил собственную школу («Тайхо-бэя»), а в возрасте 65 лет, согласно закону, вышел на пенсию и стал директором музея сумо. В 2002 году он посетил родные места отца и дал согласие местным властям проводить соревнования по сумо на кубок его имени. В 2011 году президент Украины В.Янукович во время своего визита в Японию вручил Тайхо орден «За заслуги» Ш степени. Думаю, что для японцев это выглядело довольно странно, поскольку все считали, что по своему происхождению он русский. Скончался Тайхо в 2013 году от лёгочной тахикордии. Но все эти события были много позже.
После ухода Тайхо моим любимцем стал молодой энергичный Тиёнофудзи, у которого было прозвище «Волк» за агрессивную манеру борьбы и испепеляющий взгляд. Он, как и Тайхо тоже был с Хоккайдо и тоже стал «ёкодзуна». Однажды мне довелось познакомиться с ним на приёме, который устраивала ЯАС.
Лично для меня воспоминания о наиболее памятных встречах с выдающимися борцами, о незабываемых поединках, проходивших в Кокугикане, да и вообще об удивительном мире сумо, всегда окрашены в яркие цвета и навевают ассоциации с древней культурой и традициями Японии. Наверное, это вполне естественно, коль скоро речь идёт о явлении, корни которого уходят в дремучую старину.
Но становилось грустно и обидно, когда мир сумо неожиданно забрызгивался грязью скандалов из криминальной хроники. Казалось бы, как могла прилипать всякая нечисть к тому, что освящено веками, святыми именами богов и национальными традициями. Оказывается могла. Причина этому проста − деньги. Вернее − большие деньги. Ещё вернее − очень большие деньги, которые крутятся в мире сумо.
Понятно, что речь идёт не о тех теневых сторонах, которые присущи любому виду шоу-бизнеса и без которых не обходится ни один вид профессионального спорта. Я имею в виду травмы, болезни и другие издержки, которые сопутствуют чрезмерным физическим нагрузкам и нервным стрессам. Естественно, что и сумотори преследуют разные травмы и тяжёлые заболевания, прежде всего диабет, связанные с излишним весом. Так, осенью 1971 года Япония с огромной скорбью восприняла смерть ёкодзуна Таманоуми. Ему было всего 27 лет, и годом ранее он стал 51-м обладателем высшего звания. При своём относительно небольшом весе («всего» 115 кг, что по меркам сумо можно считать наилегчайшим!), он поднимал за маваси противников вдвое тяжелее. Физически очень сильный, молодой, энергичный − знающие специалисты не сомневались, что он будет царствовать на дохё ближайшие годы.
Неожиданно после очередного турнира он пожаловался на боль в животе. Его тут же прооперировали, предполагая аппендицит, но на второй день Таманоуми скончался от сердечной недостаточности. Однако подлинной причиной смерти, оказался диабет.
АЯС очень ревностно следит за тем, чтобы ничто не угрожало безупречной репутации мира сумо и никогда не возникала даже тень сомнения в добропорядочности его представителей. Помню, как в середине 80-х годов газеты запестрели заголовками о скандале, связанном с бывшим ёкодзуна Вадзима. Он был первым и единственным великим чемпионом современности, начавший карьеру сразу с третьего дивизиона макусита (это привилегия для успешных студентов). Кроме него ни один ёкодзуна не выходил на дохё под своим настоящим именем. 11 лет он выступал на помосте и 14 раз завоевывал Императорский кубок. После того, как Вадзима повесил на гвоздь свой маваси, он вместе с сестрой открыл собственный ресторан, который назвал «Сумотяя ёкодзуна». Фирменным блюдом, естественно было «тянко-набэ».
Но видимо все таланты и энергия Вадзима остались на дохё, да и сестра тоже не обладала коммерческой хваткой. Короче говоря, ресторан стал хиреть, несмотря на бренд известного чемпиона. Вскоре долги семейного бизнеса перевалили за два миллиона долларов. АЯС усмотрела в очевидном финансовом фиаско удар по престижу самого сумо. Возникла сложная коллизия: с одной стороны, реальная угроза банкротства фирмы, носящей имя «ёкодзуна», а с другой, − в соответствии с древними канонами, нельзя было лишить неудачника этого звания, поскольку оно пожизненное.
Эту проблему «квадратуры круга» решил сам Вадзима: он согласился добровольно полностью покинуть мир сумо, отказавшись от всех званий и предыдущих побед. Единственное место, где он мог заработать себе на жизнь стала арена выступлений рестлеров − борцов без правил. АЯС вычеркнула имя Вадзима из всех своих скрижалей.
Этот скандал очень болезненно был воспринят в среде болельщиков. Для многих Вадзима был эталоном интеллигентности в сумо, в нём видели молодого человека, сумевшего объединить в своих помыслах и тягу к знаниями (учился в институте), и стремление к вершинам успеха, что ему удалось добиться на «дохё». Финансовая неудача, произошедшая с ним показала, какие опасности ждут каждого, кто решит поменять избранную им колею. Судьба Вадзима многими поклонниками сумо вызвала к нему чувство искреннего сожаления.
Но если в данном случае причина скандала лежала в финансовых неудачах бывшего суматори, хоть и носителя высшего звания, настоящим ударом по репутации сумо стали тёмные связи его представителей с мафией. Как ни старалась ЯАС спасти своё лицо, ей это не удалось.
Такого рода конфузии случались нередко. Помню реакцию газет в начале 70-х годов в связи с посещением одзэки Дайкирином знакомого якудза, который сидел в тюрьме. Вслед за газетными публикациями последовал строгий реприманд от ЯАС, осудившей порочные связи известного сумотори с уголовником, осужденным за рэкет.
Но едва стих шум вокруг Дайкирина, как общественность снова была шокирована. На этот раз сам ёкодзуна Китанофудзи вместе с членом той же банды явился в полицейский участок, чтобы выразить поддержку 40-летнему мафиози Ёсинага. Тот был задержан полицией после того, как послал в адрес премьер-министра Сато пистолет и несколько патронов с требованием, чтобы тот застрелился. Ёсинага обвинил главу кабинета в неуважении к императору.
Общественность была шокирована тем, что известный борец, можно сказать, гордость нации, демонстративно выражает свои симпатии якудза. Более того, оказалось, что когда официальный турнир сумо проходил в Фукуока, Китанофудзи пользовался машинами из гаража, принадлежавшего Ёсинага. Скандал разрастался, и ёкодзуна пришлось приносить публичные извинения за свои необдуманные поступки и объяснять их тем, что он недостаточно хорошо знал Ёсинага и не ведал о его криминальных связях.
В это мало, кто поверил, но публика уже привыкла к тесным связям сумо и мафии.
А самое забавное, что примерно за год до этого в газетах опубликовали фото, на котором был изображён на пороге своей официальной резиденции премьер-министр Эйсаку Сато в крепком рукопожатии с двумя ёкодзунами — Таманосима и… Китанофудзи! Видимо он не мог тогда предположить, что великий чемпион будет обниматься с уголовником, который предложит ему застрелиться!
Вот уж, действительно, неисповедимы пути твои, Господни!
Продолжение следует
