Мы попросили Ефимова Михаила Борисовича написать для сайта ОРЯ серию коротких эссе о его жизни и творческом пути, а также о Японии. Публикуем очередное эссе автора.
О СЭЙИТИ МОРИМУРЕ, ОТРЯДЕ 731 И КОРОНАВИРУСЕ
В 1983 году в Москве готовилась к выходу книга писателя Сэйити Моримуры «Кухня дьявола» В этой связи я получил задание редакции взять интервью у автора.
Как любитель детективного жанра, я хорошо знал это имя, поскольку оно принадлежало одному из наиболее плодовитых современных писателей. К тому времени C.Моримура написал уже более 110 романов, многие из которых были экранизированы. По своему содержанию «Кухня дьявола» явно выпадала из этого ряда.
Это документальное повествование о пресловутом Отряде 731 под командованием генерал-лейтенанта Сиро Исии, входившем формально в состав Квантунской армии. В полной тайне, при строжайшей секретности там проводились работы по созданию нового вида бактериологического оружия. В качестве опытного материала использовались военнопленные (в основном, китайцы), но были и корейцы, и американцы, и русские, попавшие туда случайно в силу разных обстоятельств.
В Отряде 731 работало около трёх тысяч человек, разбитых на 20 групп (каждая по узкому направлению). Он был спрятан от посторонних глаз неподалёку от Харбина. Сэйити Моримура описывает читателю во всех подробностях структуру Отряда (вплоть до размещения помещений), и показывает творимые его сотрудниками зверства над «бревнами». «Бревна» − это не подопытный материал и даже не трупы, а живые, некогда здоровые люди, которых специально заражали бактериями чумы, тифа и пр., которых выводили на мороз мокрыми, чтобы отслеживать особенности обморожения человека, которым делали вскрытие без наркоза, чьи дети могли быть так же, как и их родители исключительно «подопытными». Так, например, мужчину и женщину заранее заражали сифилисом, далее заставляли совокупляться. Когда женщина рожала уже больного ребенка, его начинали лечить и, если ничего не получалось, «биоматериал» уничтожали. За время существования Отряда его «лекари» погубили примерно десять тысяч человеческих жизней…
Я давно порывался встретиться с Сэйити Моримурой. Но тщетно. За ним прочно укрепилась репутация крайне нелюдимого человека, избегающего встреч с журналистами, не любящего фотографироваться и презирающего всякое паблисити. На помощь пришли коллеги-журналисты из «Акахаты», центрального органа японской компартии. Один из сотрудников этой газеты, помогавший Моримуре в работе над «Кухней дьявола», связался с издательством, выпускающим книги писателя. Так, звено за звеном, удалось найти к нему путь.
По дороге в Ацуги (65 километров к Юго-Западу от Токио), где живет С. Моримура, я рисовал себе обитель преуспевающего писателя: старинный особняк и уютный сад с лужайкой и непременным прудиком с золотыми карпами. Каково же было мое удивление, когда наша машина остановилась среди обшарпанных четырехэтажных коробок, в которых обычно селятся мелкие чиновники. Узкая бетонная лестница, от которой на каждом этаже ветвились открытые балконы с входными дверями, привела нас на самый верх.
Маленькая табличка «Моримура», на которой виднеются следы краски. («Это последствия визитов ультраправых», − объяснил сопровождающий.) Дверь открыла супруга писателя —симпатичная женщина средних лет в домашнем кимоно, поверх которого был надет передник. Видимо, она только что хлопотала по хозяйству. А вскоре появился и сам хозяин: невысокого роста, в домашнем костюме. Крепкое рукопожатие вместо традиционных поклонов. Широкая улыбка и очень внимательный, как бы проникающий взгляд широко поставленных глаз. Таково было первое впечатление от Сэйити Моримура.
Беседа у нас получилась долгой. Сначала писатель отвечал на вопросы, а потом предложил сфотографироваться на память. В заключение он сказал, что хотел бы показать мне свое рабочее место (до этого мы сидели в небольшой уютной кухне), которое он назвал «фабрикой». Им оказались две небольшие комнаты, заваленные от пола до потолка книгами, бумагами, рукописями. Около раздвижного окна притулился однотумбовый металлический стол с нависшей чертежной лампой.
А теперь позволю себе воспроизвести содержание беседы. Напомню, она состоялась почти сорок лет назад, но мне показалась, что некоторые соображения писателя, да и события, о которых шла речь, звучат и сегодня довольно актуально.
− Моримура-сан, как Вы пришли в литературу?
− Это был довольно сложный и путаный путь. Со школьной скамьи я любил читать. Среди моих любимых писателей были и русские классики. Но мне в голову не могло прийти, что я сам когда-нибудь стану литератором.
Окончил я филологический факультет одного из частных токийских университетов по специальности «английская и американская литература». Но зарабатывать на хлеб пришлось совсем иначе. Почти десять лет работал в столичных отелях администратором − пригодилось знание английского. Последним для меня был шикарный токийский «Нью-Отани», который построили к Олимпийским играм 1964 года. Отель − огромное предприятие, где каждый служащий − это маленький винтик сложного, но идеально отлаженного механизма. Я отвечал за смену, и старший администратор мне всегда говорил перед концом работы: «Завтра от тебя нужно пять человек». Ему было наплевать, кто именно выйдет на работу. Главное − пятеро. Не меньше и не больше! Он относился к нам как к неодушевленным предметам. А мне хотелось почувствовать себя человеком, индивидуальностью, заниматься тем, к чему тянется душа. А тянулась она к писательству. И я стал себя пробовать.
− Вас быстро заметили?
− Нет, конечно. У нас почти нет писателей, которые, «однажды проснувшись, почувствовали бы себя знаменитыми». Моя первая книга вышла в 1965 году. Это было нечто вроде «беллетризованной инструкции» на тему о том, каково должно быть поведение служащего, стремящемуся к карьерному росту. Как ни странно, сочинение мое выдержало несколько изданий, а общий тираж его перевалил за полмиллиона экземпляров. Но о настоящем успехе тогда речи быть не могло, ведь публика не очень жалует безвестных авторов, не жалуют их и крупные издательства.
− Получается замкнутый круг? Чтобы стать известным, надо издаваться в крупных фирмах, а они предпочитают иметь дело только с признанными литераторами?
− Вот именно. Я пробился в литературу только после того, как послал свою десятую по счету новеллу − «Мертвое пространство в высотном доме» − на конкурс. Она получила престижную литературную премию Ассоциации писателей детективного жанра. Так я стал профессиональным литератором.
− Можно только удивляться количеству написанных Вами книг. В чем секрет такой почти неправдоподобной работоспособности?
− Есть писатели, которые пишут намного больше. Например, очень популярный у нас Дзиро Акагава выпускает в год до 20 книг. Или Сэйтё Мацумото, «писучесть» которого втрое превышает мою. Секретов у меня никаких нет: просто я ежедневно работаю. Пишу по 3−4 тысячи знаков (5−6 машинописных страниц). У нас есть популярная сказка, как заяц и черепаха решили поспорить, кто первым поднимется на вершину горы. Зайчишка, конечно, бежал намного быстрее, но по дороге он решил отдохнуть и вздремнул. А черепаха ползла себе потихоньку и первой поднялась в гору. Так вот я, наверное, черепаха.
− Как Вы выбираете темы для своих произведений? Я слышал, что сюжет романа «Доказательство человечности» (в русском издании − «Плюшевый медвежонок») возник в Вашем воображении около двадцати лет назад. Насколько это типично для Вашего творчества?
− Никакой системы у меня нет. Например, сюжет «Мертвого пространства в высотном доме» сложился на основе многолетнего опыта работы в отеле. А вот «Кухня дьявола» родилась случайно. У каждого писателя есть свои собственные, только ему присущие «антенны», «улавливающие» те или иные сигналы из внешнего мира. Мои настроены на жизнь простых людей. Но− в экстремальной ситуации. Я внимательно слежу за прессой, радио и телевидением. И, как опытный рыбак, чувствую, где есть рыба и где клюет.
− Если продолжить это сравнение, то выходит, что Вы предпочитаете ловить удочкой, а не неводом?
− Да, совершенно верно.
− Расскажите, пожалуйста, как Вы работаете?
− Как правило, я пишу одновременно 2—3 романа. Работая, например, над «Кухней дьявола», я приступил к «Истокам юности». Очень часто, начиная роман, я еще не знаю, чем он кончится. Для меня писать, собирать факты и анализировать их − это параллельная работа. Вначале существует только примерный план. Неправильно думать, что в мозгу писателя одна часть занята романом «а», другая «б», а третья − «в». Его мозг больше похож на вулканическую лаву, откуда он извлекает то, что нужно в данный момент.
− Любите ли Вы ездить, путешествовать в поисках сюжетов или, как Жюль Верн, предпочитаете не покидать своего дома?
−У нас есть много писателей − убежденных домоседов, и в своих произведениях они предпочитают раскрывать мир собственных переживаний. Я их не критикую, ибо это тоже искусство, требующее большого таланта. Но сам решительно отвергаю такой вид творчества, потому что считаю, что литератор должен познавать окружающий мир не из окна своей квартиры. Ему необходимы поездки, встречи с людьми, ощущение ритма времени. Что я и делаю. У меня нет своей машины, и я почти никогда не пользуюсь такси. Я человек толпы.
− Ваши книги издаются колоссальными тиражами и почти всегда становятся бестселлерами. Кто их читает?
− Когда-то в Японии круг читающей публики был весьма ограничен: это были состоятельные люди и интеллигенция, понимающие писателя буквально с полунамека. Сегодня это уже не замкнутый, элитарный слой, а очень разные люди, разных возрастов, профессий, классов. Чтобы добиться популярности, нужно хорошо знать их запросы, интересы, короче говоря, знать жизнь. Вот почему я стремлюсь, чтобы в моих романах авторская фантазия сливалась с реалиями жизни. Это требует много времени и усилий, но иначе я не мыслю своей писательской работы.
− Литературные критики часто упрекают Вас в том, что Вы вводите в свои произведения довольно трудные понятия и выражения, употребляете очень редкие и трудночитаемые иероглифы. Не противоречит ли это Вашему утверждению?
− Не думаю. Мне кажется, что читатель должен из каждого произведения черпать что-то для себя новое, в том числе и в смысле образованности.
− Извините за нетактичный вопрос: почему Вы поселились в этом более чем скромном жилище? Ведь оно явно намного ниже Ваших материальных возможностей?
− Во-первых, я уже привык к Ацуги. А, кроме того, мне претят иные наши процветающие литераторы, которые ведут сытую и ленивую жизнь за стенами своих особняков. Обычно все свои гонорары от вышедшей книги я вкладываю в следующую книгу: на поездки, поиски материала, новые впечатления. Чтобы написать «Кухню дьявола», мне пришлось затратить несколько миллионов иен.
− Расскажите, пожалуйста, почему Вы решили взяться за эту тему.
− В этом была и своя закономерность, и большая толика случайности. Дело в том, что мой личный жизненный опыт начался с минувшей войны. Мне было всего 12 лет, когда Япония была разгромлена. Но во мне до сих пор живо ощущение голода, остались в памяти все мытарства нашей семьи, лишившейся крова во время американской бомбежки. Следы этих переживаний можно, кстати, найти в очень многих моих книгах. Надо сказать, что почти все мои сверстники мечтали о военной карьере. А я был тогда хилым, и терпеть не мог солдафонов. Таким образом, мое обращение к этой теме было вполне закономерным. Но нашел я ее совершенно случайно. В газете «Акахата» с продолжением публиковалась моя новелла «Посуда смерти». В ней я затронул острую тему: к чему может привести смыкание атомной энергетики с военно-промышленным бизнесом. Работая над этой новеллой, я познакомился с материалами об Отряде 731. Это меня очень заинтересовало, и я стал разыскивать свидетелей. С большим трудом, но это мне удалось. Услышанное меня просто потрясло, и тогда я продолжил свой поиск. В этом мне очень помог Симодзато-сан − талантливый журналист из «Акахаты». Напомню, что моя работа над книгой совпала по времени с решением министерства просвещения пересмотреть содержание школьных учебников истории. Власти вознамерились обелить японскую военщину, заставить наше подрастающее поколение забыть уроки прошедшей войны. Я понял, что мой гражданский и писательский долг − ударить в набат.
− Ваша книга вызвала не только положительный общественный резонанс, но и волну недоброжелательства. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
− «Недоброжелательство» − слишком мягко сказано. После выхода «Кухни дьявола» правые и ультранационалистические организации, недостатка в которых у нас нет, устроили настоящую вакханалию. Они обвинили меня во всех грехах, в предательстве, фальсификации. Их грузовики с мощными динамиками стояли под этими окнами и извергали проклятия в мой адрес. Какие-то молодчики бросали в нас камнями и заливали дверь нашей квартиры краской. Я получал множество анонимных и открытых угроз, Мне недвусмысленно напоминали трагическую историю, когда была вырезана вся семья одного журналиста, осмелившегося осудить японский великодержавный шовинизм. В эти очень трудные для моей семьи дни нашими единственными защитниками были члены местной коммунистической организации, хотя я и не состою в этой партии.
− Что бы Вы хотели сказать, Моримура-сан, своим будущим советским читателям?
− Прежде всего, пусть они обратят внимание на то, что эту книгу о преступлениях японской военщины написал японец.
Помню, что меня тогда очень поразили эти заключительные слова писателя. Он явно гордился тем, что разоблачителем военных преступлений японского милитаризма стал именно гражданин этой страны.
Сегодня, по прошествии нескольких десятков лет, находясь в карантине или, как принято считать, в «самоизоляции», я вспомнил о своей встрече с Сэйити Моримура и его книге «Кухня дьявола». Захотелось узнать, как сложилась судьба писателя и его «героев».
С большим удовольствием я прочитал, что писатель здравствует, и число своих произведений довёл до 150. Выросло и количество литературных премий, которые он получил за прошедшее время. Сейчас он уже прочно занимает почётное место среди современных мэтров японской литературы в жанре детективов. Ещё четыре его романа были переведены и выпущены в нашей стране.
Что касается персонажей «Кухни дьявола», то их судьба у меня, честно говоря, вызвала некоторое замешательство.
Начнём с самого главного изувера − генерала-палача Сиро Исии. Для него вообще не существовало понятия хомо сапиенс. Он не видел разницы между человеком и мухами, крысами, тараканами. Всё это был материал для его опытов. Исии можно сравнить только с пресловутым Иозефом Менгеле из Освенцима, который тоже проводил чудовищные опыты над живыми людьми. При его непосредственном участии в печах Освенцима испепелили несколько миллионов человек
Исии родился в крестьянской семье. С детства считался умным и разбитным мальчиком. Он смог закончить Императорский университет по специальности «медицина». Увлекался проблемами воздействия на организм химического и биологического оружия. Эта страсть привела его в Отряд 731, созданный в 1932 году. В 1936 году Исии возглавил его. К числу его особых «заслуг» можно отнести создание фарфоровой бомбы, начинённой мухами, заражёнными чумными бациллами. Главным объектом, против которого Исии готовил своё оружие, был Советский Союз.
Непричёсанный, в маленьких круглых очках, с чёрными усами, в генеральской форме он мало походил на врача. Да он им никогда и не был. Не знаю, давал ли он клятву Гиппократа, но на месте его alma mater, тщательно вымарал бы это имя из списка выпускников!
В 1945 году Сиро Исии был арестован американцами. Казалось бы, военный преступник, к тому же врач-садист должен был предстать перед судом и понести заслуженное наказание. Но ему удалось избежать кары. Согласно достигнутой при капитуляции договорённости, члены императорской семьи, а также разработчики бактериологического оружия, экспериментировавшие на военнопленных, получили иммунитет от судебного преследования. Это было сделано в обмен на их согласие предоставить американцам «абсолютно бесценную» информацию о насильственных биологических экспериментах над людьми.
Исии часто посещал США, где читал лекции студентам-медикам по обморожениям, гангрене, способам их лечения, эпидемиологии. В штате Мэриленд ему была предоставлена даже лаборатория, где он продолжал исследования.
Сиро Исии умер в Токио в 1959 году от рака горла.
В 1949 году в Хабаровске состоялся судебный процесс над японскими военными преступниками. На скамье подсудимых сидели командующий Квантунской армии генерал Ямада и ещё одиннадцать его подчиненных, в том числе и несколько пойманных сотрудников Отряда 731. Поскольку в то время в СССР смертная казнь была отменена, троих преступников в качестве высшей меры наказания приговорили к 25 годам тюрьмы, а остальные получили разные сроки заключения. К 1956 году последние арестанты были помилованы и отправлены домой.
Таким образом, можно констатировать, что никто из тех японцев, кто был так или иначе причастен к чудовищным преступлениям против человечности, не был казнён, чего явно заслуживал. Более того, даже главные руководители Отряда 371 имели возможность передать полученный «опыт» и все дожили положенные им дни ухоженными и в полном достатке.
Естественно, что на этом благостном фоне обличительная книга Сэйити Моримуры не могла не привлечь общественного внимания. И не случайно именно те, кто называл себя «патриотами» (напомню, что про-фашистская партия, возглавляемая Акао Бином, называлась «Айкокуто» − «Патриотическая партия»), обливали квартиру писателя красной краской! Кому приятно, когда его физиономию суют в грязное и позорное прошлое!
Но есть ещё один аспект выше изложенной истории.
Я уже упоминал, что эти строки пишутся в самоизоляции. Ничего не поделаешь − пандемия коронавируса. Сразу признаюсь: я не верю в конспирологическую теорию распространения этой заразы. И тем более, у меня нет никаких оснований подозревать причастность «опытов» по созданию разных смертельных болезней, проводившихся Отрядом 731, к нынешней пандемии, хоть источник её тоже находится на китайской земле. Мне думается другое.
Всегда и повсюду находятся желающие создать супер-оружие. Уж больно заманчиво изобрести нечто, что позволит править миром. Так рождались отравляющие газы, атомная бомба и многое другое. Вечно шло соперничество между Мечом и Щитом. Вечно оно гнало их вперёд и не давало покоя.
И вдруг Матушка Природа не на шутку осерчала. Вот и решила нам погрозить своим изящным пальчиком: дескать, одумайтесь! Забудьте свою гордыню, амбиции, фобии и тщеславие! Задумайтесь лучше о судьбе своего рода! Так, по моему разумению (полностью лишённому какого-либо научного обоснования), на нашей грешной Земле появился Коронавирус. Посмотрите, что произошло с Человечеством! Оно напугано и в смятении заперлось в свои квартиры, надело маски, перестало подавать друг другу руку и отказывается что-либо понимать. От Бразилии до Чукотки и от Австралии до Аляски люди попрятались. Все без исключения оказались подвластны неведомой хворобе: премьер-министры, монархи, доктора, певцы, солдаты, футболисты и фигуристки. А главное − нет лекарства!
Люди уже добрались до Луны, решили теорему Пуанкаре, расшифровали ДНК, научили играть в шахматы компьютер и стали клонировать овец, а противоядие от Сovid-19 найти пока не могут. Если бы хотя бы десятую часть всех средств, затраченных на совершенствование Меча и Щита, люди тратили бы на медицину и охрану здоровья…
Вы скажете, что это − утопия. И я соглашусь с вами. Вот почему мы сидим в карантине и вряд ли выберемся в ближайшие дни.
Dixi!
Продолжение следует
