(К гастролям трио «Вертоградъ» в Японии)
C 23 октября по 3 ноября 2019 г. в Японии пройдут гастроли российского трио «Вертоградъ». Ансамбль едет в Японию по приглашению Общества дружбы «Япония – страны Евразии», при поддержке Общества «Россия-Япония». В соcтаве трио − Юрий Ступак (балалайка), Алексей Степанов (семиструнная гитара) и Алексей Парфенов (баритон). С руководителем ансамбля Юрием Ступаком (балалайка) беседовала Галина Дуткина.
ВОПРОС: Трио «Вертоградъ» едет в Японию по приглашению Общества «Япония – страны Евразии» уже в третий раз. Поздравляю! Это большая удача. Когда проходили предыдущие гастроли трио − по приглашению Общества «Япония – страны Евразии»?
СТУПАК: Впервые по приглашению ОЯСЕ мы гастролировали в Японии в 2005 году, второй раз в 2015 году. Оба раза гастроли проходили осенью. Японская осень очаровала нас изумительной поэтичной японской природой. И вот – впереди снова очарование японской осени…
ВОПРОС: В каких городах будут на сей раз проходить гастроли?
СТУПАК: Киото, Осака, Нагоя, Канадзава. А предыдущие туры охватили почти всю Японию – в первый раз были Токио, Нагоя, Фукуока, Киото, Иокогама, Иватэ, Аомори, Хиросаки. Во второй раз – Сэтагая, Сумида (Токио), Наттори (Мияги), Токородзава (Сайтами), Саппоро, Обихиро (Хоккайдо), Осака (Осака), Нагоя (Айти)….
ВОПРОС: Действительно, практически вся Япония – с юга до севера… Перед теми гастролями я тоже брала у Вас интервью, но тогда для японской газеты. Вас в Японии уже хорошо знают. На сей раз интервью − для российских читателей, для сайта Общества «Россия−Япония», а потому, наверное, стоит коротко рассказать об ансамбле, об истории его возникновения – и, разумеется, о названии… у вас такое редкое, интересное название − «Вертоградъ»…
СТУПАК: Наш ансамбль сформировался на стыке 1998-1999 годов. Тогда это был только дуэт − мы с гитаристом Алексеем Степановым готовились к 200-летию А. С. Пушкина, к выступлению на Всероссийском конкурсе, посвященном юбилею поэта. Так случилось, что в самом начале нашего пути мы стали лауреатами первой премии на этом конкурсе, и с тех пор имя Александра Сергеевича Пушкина всегда с нами – во всех наших концертных программах есть песни и романсы на его стихи, переложения мелодий, связанных с его творчеством.
Сейчас мы отмечаем уже двадцатилетие нашего творческого союза. За эти годы было сделано многое. Мы храним и продолжаем традиции исполнительства на наших инструментах. Балалайка и семиструнная гитара − это традиционные русские народные инструменты, они появились и развивались именно в России. Расцвет их приходится на 19-век ( гитара в первой половине, балалайка − позже) В XX веке выдающийся музыкант, гитарист-виртуоз и блестящий композитор Сергей Орехов довел технику исполнения на семиструнной гитаре до совершенства, обогатил репертуар многими яркими сочинениями. Сейчас Алексей Степанов продолжает эту традицию. И не только в области исполнительства, но и еще в педагогике. Удивительно, но за 200 с лишним лет не было создано школы игры на этом инструменте. Методика преподавания отсутствовала. Степанов заполнил пробел – составил учебник, с комментариями и иллюстрациями, систематизированным музыкальным материалом. Это серьезная ступень в развитии инструмента, позволяющая как взрослому, так и ребенку овладеть мастерством игры. Что касается дуэта, то все эти годы шла постоянная работа над репертуаром. Создано большое количество пьес, переложений, обработок для наших любимых инструментов. Репертуар многократно проверен на публике разных стран, его играют студенты в музыкальных колледжах в аналогичных дуэтах. Большой импульс к пополнению репертуара внес третий участник коллектива — вокалист. Благодаря участию в трио баритона Алексея Парфенова, который присоединился к нам в 2007 году, наш музыкальный горизонт заметно расширился – теперь в нашем творческом багаже произведения русских классиков — Глинки, Даргомыжского, Чайковского, Мусоргского, русский романс и городская песня XIX-XX века, арии из опер, и даже …Моцарт и Россини! … Конечно, мы не посягаем на масштабные симфонические произведения, дабы не выглядеть комично, – выбираем исключительно то, в чем может проявиться вся теплота, красота и своеобразие звучания наших инструментов. Тот репертуар, в котором легко и естественно будет звучать голос солиста, обрамленный негромким прозрачным тембром гитары и балалайки.
ВОПРОС: И все-таки, уточним значение названия трио. Насколько я помню, «Вертоградъ» означает «дивный сад, богатый плодами»… Какой красивый образ. Представляется типичный сад среднерусской полосы, увешанный спелыми яблоками и залитый золотыми лучами солнца…
СТУПАК: Название мы искали долго… нужно было найти колоритное, запоминающееся слово, отражающее суть нашего трио. Не слишком «узконаправленное» , и при этом хорошо воспринимающееся на иностранных языках. Название «Вертоградъ» предложил Алексей Степанов, он вообще знаток русской старины. Слово это достаточно редкое и поначалу звучало непривычно, но оно стало для нас счастливой звездой. С таким названием можно исполнять и народную песню, и классическую музыку, и авторские песни. Вертоградъ − это старославянское слово, обозначает «сад». Ухоженный, обильный, возделанный. В нем изобилие плодов, и самое важное – это атмосфера гармонии и спокойствия… (в церковно-славянской традиции это прообраз райского сада, в котором царит полная, совершенная гармония). Кстати говоря, примерно то же значение, что и у названия новой эры в Японии – Рэйва. То есть «Рэйва» и «Вертоградъ» очень синонимичные понятия. Сложные , интегральные, но в сути своей очень близкие − отражающие «прекрасную гармонию».
ВОПРОС: Вы исполняете самые разнообразные произведения – от классики до русских народных песен и романсов… Как вам добились красивого сочетания звука балалайки, гитары и голоса солиста?
СТУПАК: Надо сказать, мы здесь не совершали особенных открытий − все было блестяще придумано еще в XIX-м веке, когда формировалась русская исполнительская школа на гитаре и на балалайке, а также вокальная школа, и мы стараемся следовать этой традиции, учась на примерах лучших образцов – изучаем сохранившиеся записи «золотого века» романса, например, Федора Шаляпина и других исполнителей. Это Александр Вертинский, Анастасия Вяльцева, Вера Панина, Петр Лещенко, Вадим Козин… У каждого из них было свое амплуа в исполнительском искусстве, Шаляпин – это классический романс и русская песня, романсы русских композиторов, Панина и Козин- цыганский романс, Петр Лещенко и Алла Баянова – городская песня и многое другое. Есть чему поучиться и у их аккомпаниаторов и оркестров того времени, под которые выступали эти артисты!
Таким образом мы ориентируемся на традиционное исполнение и не допускаем в романс каких-то экстремальных нововведений, разрушительных для этого жанра. Что касается сочетания, казалось бы, таких разных инструментов как гитара и балалайка… на самом деле они родственные. К сожалению в силу разных причин в XX-м веке семиструнная гитара была несколько забыта, ее вытеснила ее шестиструнная испанская соперница…. Семиструнка надолго исчезла с концертной сцены, как соло, так и в ансамблях с балалайкой. А ведь эти два инструмента просто созданы друг для друга. В паре − самое выигрышное сочетание, и для балалайки, и для семиструнной гитары. К счастью, традиция не прервалась и сейчас мы переживаем новое возрождение и семиструнной гитары и дуэтов с ней.
ВОПРОС: А в чем заключается Ваша традиционность?
СТУПАК: Это сложно выразить словами…. Тут не только чисто теоретические моменты определенные приемы, но и в целом − стиль и манера игры и пения, прикосновения к струне, дыхания, пауз и тд. Нужно поймать это настроение, нерв или наоборот меланхолию. Каждая песня это как медитация – войдя в нее одним человеком – выходишь другим, в этом в общем-то и суть музыки – она меняет душевный и умственный строй человека, открывает ему то, что не выразить словами.
От многого мы сознательно отказываемся – от неестественных темпов и ритмов — например, модных латино-американских ритмов, которые сейчас многие пытаются активно внедрять в музыку классическую и народную, от гармоний, не свойственных эпохе, стараемся также не вносить модернистских элементов, не упрощать, но и не усложнять язык музыкального произведения, которое мы играем, – особенно, если это музыка XIX-го и начала XX-го века. К музыкальным произведениям, написанным для других инструментов, мы тоже относимся трепетно, сохраняем все до последней ноты. Расположение аккордов, количество нот в этих аккордах… тесситура исполнения мелодии… Многое приходится по несколько раз переделывать, если чувствуем что звучит как то не так, как надо. И еще важный момент – часто мы имеем дело с переложением – адаптацией мелодий для народных инструментов. Если мы берем например романс Глинки, написанный в XIX веке еще до распространения балалайки, то нам приходится внимательно изучить клавир, то есть материал, написанный для фортепьяно, и перекладывать его для балалайки и гитары. Мы делаем это вдвоем с гитаристом Алексеем Степановым. Смотрим, какой материал подходит для каждого конкретного инструмента, где мы сможем сыграть точно по нотам, а где понадобятся изменения. Но они всегда соответствуют, как говорится, «духу и букве» произведения. Кропотливая, но интересная работа, мы перебираем разные варианты, и на это уходит немало времени.
Сейчас технические возможности позволяют шагнуть в те сферы жанровой музыки, которые раньше был недоступны для русских народных инструментов. Ранее были созданы электрогитары, сейчас появились электронные балалайки. Электроакустические… с большим интересом я приобрел такую и выступал с этим инструментом некоторое время, но потом все же понял, что это не мое. Приятная забава, но это не может быть моим творческим кредо на сцене. Скажу больше – для музыкантов во многом это не приобретение, а потеря. Поясню . Электроника дает многое, верно, — прежде всего огромную силу звука, нужную для больших открытых площадок, шумных клубов… но уводит балалаечников совершенно в другую область музыки, где мы находимся в заведомо проигрышном положении по сравнению с профессиональными электрогитаристами. А вот вся уникальность и самобытность балалайки при переходе на электронное звучание почти начисто нивелируется.
ВОПРОС: А какая ниша в современном мире у такого «народного» ансамбля? Это не анахронизм – народные инструменты, в наш электронно-дигитальный век?
СТУПАК: Мне представляется , что сейчас нет искусства в чистом виде, оно всегда существует в каком либо контексте. Так сказать, − формате. Сейчас каждый коллектив – большой или маленький – имеет принадлежность к некой сфере искусств или профессиональной деятельности, к какой-то организации или структуре. Нашему «Вертограду» часто приходится выезжать за рубеж, по приглашениям политических и деловых структур, как правило, это связано с государственными праздниками России или расширением торгово-деловых связей между странами. Или если за рубежом проводятся «дни России». В таком случае требуется культурная программа. И часто результаты от резонанса наших концертов превосходят долгие дебаты за столом переговоров. Иногда по многу лет нет решения вопросов, а после концертов эмоционально объединенные, более открытые и позитивно настроенные люди легче находят общий язык. Например в одной латиноамериканской стране после нашего концерта обрели взаимопонимание разделившиеся в общении украинская и русская общины. Это было еще до 2014-го года. В Африке с мертвой точки сдвинулись важные деловые переговоры. Местный бизнес оказал большую поддержку культурным проектам нашего посольства. А также стремительно выросло число учеников в нашей «русской» школе, все хотят говорить по-русски и петь русские песни.
В общем, хочется отметить, что искусство по-прежнему соединяет сердца и гасит вражду, веселит душу и помогает в работе, как ни стара эта истина, открытая еще древними греками. Никакой «дигитал» нам не помешает.
ВОПРОС: А где еще проходят ваши концерты в текущем году?
ОТВЕТ: В этом году помимо двух визитов в Замбию очень много поездок по городам России, в частности Якутия, будут концерты в Испании, осенью предстоит возможно сразу вслед за Японией посетить Танзанию и Уганду.
ВОПРОС: В октябре вы поедете в Японию уже в третий раз − по приглашению ОЯСЕ. Какие эмоции, какие ожидания?
СТУПАК: Многие представляют гастроли так – сел артист в самолет, вот и начались гастроли. Но для нас гастроли начинаются много раньше. С подготовки, обдумывания, формирования репертуара, с создания ( я бы даже сказал − построения) концертной программы… В правильно подобранной и выстроенной программе – половина успеха!
Что же касается Японии… Да, мы уже третий раз едем туда, но интерес к ней не ослабевает. Обычно, если едешь в какое-то место в третий-четвертый раз, то все в общем-то заранее ясно и предсказуемо. С Японией иначе. Во-первых, уровень нашей подготовки в данном случае иной, для нас японские гастроли − это серьезный и важный жизненный экзамен. Выход к японской публике − своего рода испытание. Там очень высокий уровень музыкальной культуры населения, люди приходят не из праздного любопытства, они знают музыку, многое слышали, они могут сравнивать и давать не только восторженные, но и критические оценки. Залы, где мы выступаем, очень высокого качества, с потрясающей акустикой, в них любой лишний шорох, любая ошибка в игре на инструменте, в голосе сразу будет замечены. Это очень дисциплинирует, стимулирует к профессиональному росту. После гастролей в Японии можно сразу после приезда садится в студию и записывать альбомы… программа в ходе тура доводится до идеального состояния
ВОПРОС: Но ведь программы концертов должны отличаться? Ведь, наверное, на вас ходят одни и те же люди?
СТУПАК: Да, именно, мы знаем, что многие люди идут именно на нас, и наши друзья, с которыми мы сблизились в предыдущих поездках, уже ждут нашего прилета и концерта. Кстати… едем в третий раз, и я столкнулся я с некоторым парадоксом. Я всегда исходил из общего принципа при разработке репертуара 85% на 15 %, 85% – это новая музыка, новые песни, новые инструментальные композиции, ну а 15% – это уже «устоявшиеся» хиты, шлягеры, без которых не обойтись. Я и отправил такую программу на согласование и вот что получилось. Наша приглашающая сторона провела анкетирование, и выяснилось, что люди по большей части хотят услышать те же самые песни, которые они слышали на предыдущих концертах. Поэтому мы конечно же включили в программу номера, которые были указаны в большинстве анкет. Например, «Клен ты мой опавший» (ее мы исполняем частично на японском языке), «Вдоль по Питерской». Большой резонанс вызвала песня «Распрягайте, хлопцы, коней»… это очень яркая, динамичная, украинская песня, ее тоже включили в концерт. Что касается инструментальных номеров, то по желанию публики мы включили в концерт «Волга-реченька глубока», новая песня в наших концертах «По диким степям Забайкалья». А из песен, что не вошли в основную программу, мы составили попурри. Прозвучат , например, «Из- за острова на стрежень », «Неделюшка», «Эй, ухнем», « Коробейники», «Журавли», «Полюшко-поле»…
ВОПРОС: А японские песни будете исполнять?
СТУПАК: Да, две песни – это «Луна над старым замком» (Коодзи но цуки), музыка Таки Рэнтаро и слова Дои Бансуй, а вторая песня это «Карамацу», «Лиственница» − тоже по просьбе наших японских «хозяев». Эти песни будут звучать и на русском, и на японском. «Лиственница» (Карамацу) − слова Акира Ногами, музыка Хидэо Кобаяси. Еще будет инструментальная Фантазия на тему песни «Сакура» – наша вольная аранжировка, включает как элементы японской традиционной музыки, так и русской народной, и классическую форму композиции… я написал ее после своей первой поездки в Японию и посвятил ее памяти ушедшего тогда из жизни основателя Токийского ансамбля балалаек Китагава Цутому. Впервые эта пьеса прозвучала во время второй поездки, которая была уже по линии ОЯСЕ. Мы предполагали, что встретимся с Китагавой, но увы, немного не успели… так родилась Фантазия на тему японской известной песни. Светлая лирика, заложенная в ней изначально, осталась, но в Фантазии присутствуют и трагические оттенки. Уход из жизни Китагава Цутому – большая потеря для японской музыки. А в этой поездке мы тоже представим новинку. Это идея господина Такасуги Томохико, ректора университета Икэнобо и члена Правления Общества «Япония – страны Евразии»: во время исполнения данного номера прямо на сцене будут составлять огромную икэбану (не только цветы, но и ветви, и даже фрагменты стволов), и наша музыка будет своеобразной иллюстрацией. Или наоборот… Нам прислали массу фото для вдохновения, для настроя − в каком ключе должна звучать музыка. И мы со специально приглашенным композитором, вместе обдумав творческий замысел, создали такую пьесу, которая отражает и особенности японской музыки, содержит элементы русского мелодизма и приемы музыкального письма, который сейчас используется современными японскими композиторами, например, известным современным мастером Дзё Хисаиси. А имя русского композитора, который написал эту пьесу – Дмитрий Аникеев-Сыроечковский. Это молодой композитор, ученик выдающегося российского джазового композитора и пианиста Игоря Бриля. Дмитрий очень плодотоворно ( настоящий вертоградарь!) работает в инструментальных и вокальных жанрах, вырабатывает свою манеру письма и образности. В прошлом году он ярко дебютировал в непростом жанре письма для русских народных инструментов – секстета балалаек. Думаю, японская публика по достоинству оценит его музыку.
ВОПРОС: А как воспринимает русские народные и современные песни японская публика?
СТУПАК: Я уже говорил, что японские слушатели очень искушены в музыке. Они не просто интересуются, а хорошо знают русскую музыку, поют наши песни, и иногда даже считают их практически «своими» («Журавли», «Миллион алых роз»). Мы поражены… как-то во время еще самых первых гастролей один из сопровождающих включил для нас песню, как он сказал ( мы общались через английский), «эта песня – о друзьях ,о солдатах, которые погибли в боях, и певец сравнивает их с журавлями»… а мы подхватили и продолжили пересказывать содержание песни … Он был очень удивлен, мол, откуда мы так хорошо знаем японские песни? Мы говорим, это не японская песня, это наша, российская песня, композитора Микаэла Таривердиева. Слова Расула Гамзатова. Японец говорит – «да нет же, не может быть! я ее с детства знаю , с младых ногтей, и она была всегда японской!»… Мы не стали дальше спорить, ведь это даже отрадно, что песни становятся как родные – ведь это подтверждает, что для музыки нет границ!
ВОПРОС: Какие японские песни Вам нравится?
СТУПАК: Мне вообще нравится японская музыка, японские песни в целом. И архаичные – в них слышна душа народа и современные − в них энергия и и стиль Но если конкретно, то очень понравилась песня, которую мы исполняли, – Красная стрекоза, «Акатомбо». У нее такой особый мелодизм, в ней некий свет. Возможно, где-то мы ее исполним сверх программы. Нравится и веселая песня − игра «Конпира фунэфунэ» с ее необычной мелодией, как бы замкнутой в кольцо. «Луна над старым замком» тоже очень красива, хотя написана больше в европейской традиции. Но по образности она совершенно японская. В ней размышления человека, созерцающего природу и мысли о неумолимости течения времени .… Вся символика исключительно японская − луна, старинные руины, увитые плющом, самурайская доблесть и шумные пиры… все преходяще. Такой «японский» изменчивый мир − укиё. Отражение базовых понятий японской культуры…
ВОПРОС: А по каким критериям вы отбираете произведения для репертуара?
СТУПАК: Всегда играем то, что сами любим, а если чего-то еще не знаем, то изучаем и влюбляемся! Надо сказать, что есть множество песен, которые мы можем хорошо сыграть и спеть, но они не будут особенно интересны для японцев. Тут уже полагаемся на чутье, так сказать и отсеиваем их. А есть песни, от которых мы, по правде говоря, немного устали – ведь они сопровождают нас всю творческую жизнь, но именно они любимы японцами. Поэтому мы искали пути, как совместить наши предпочтения с японскими. Придумали вариант сочетания нового со старым – например попурри − именно песенное попурри. Ну и стараемся каждый раз отыскивать и придумывать новые краски для таких песен. В некоторых случаях мы играем без заранее написанных нот, все целиком или фрагменты. И мы оставляем место для импровизации – это тоже очень важная составная часть русской музыкальной культуры. Исполнитель не играет одно и то же каждый раз, а представляет музыку в том моменте, в том настроении, в котором он находится сейчас. Каждый раз у нас новая импровизация. Поэтому на каждом концерте все звучит немного по-новому.
ВОПРОС: А как вам удается так согласованно действовать на сцене − ведь это очень непросто, если каждый импровизирует по-своему…
СТУПАК: Импровизация получается благодаря тем качествам, которыми обладает каждый отдельный участник коллектива. Это вопрос взаимодействия на сцене личностей. То есть когда один «дает подачу», а другой «ловко забивает с этой подачи гол». Это очень оживляет выступления и позволяет избежать рутинности, скуки… усталости от многократного повторения музыкального материала. От повторяющихся из концерта в концерт песен. Мы можем на сцене преподнести друг другу какие-то сюрпризы. В рамках разумного, разумеется, чтобы случайно не выбить из колеи коллег, но слегка освежить и взбодрить внимание… Особенно ловко этим владеет Алексей Парфенов, каждый раз придумывая новые мизансцены в исполнении, свободно играя ферматами (длинными нотами) и окрашивая различными интонациями куплеты песен. Иногда страстный и динамичный куплет он может спеть тихо и проникновенно, и от этого сила воздействия на слушателя еще более возрастает. Мы с гитаристом подхватываем это настроение и оттеняем его. Это живая жизнь на сцене, в этом – залог долголетия творческих коллективов. Общий дух, идеи, увлечения… дружеские отношения. Люди растут как профессионалы, растут, помогая друг другу, открывая друг другу новые сферы музыки.
ВОПРОС: Духовная связь русского и японского народа очевидна. Японцы любят русскую классическую литературу, так же им полюбилась русская песня… Видимо, русская душа чем-то притягивает японскую душу?
СТУПАК: Да, возможно есть некая общая таинственность, мистицизм в недосказанности чего-то, которую понимают и русские, и японцы. То есть, чтобы понять что–либо, нам не нужно это рационализировать. Мы охватываем и постигаем все в целом, как образ, во всей полноте и цельности. А что-то вовсе и не стоит постигать «до дна», есть прелесть в недосказанности и недовершенности.Это ощущение блестяще описано в произведении «Похвала тени» Дзюнъитиро Танидзаки… Не должно все выставляться напоказ и быть очевидным. Что-то должно быть и сокрыто от глаз, тогда оно откроется сердцу. Особенно это ощущается в музыке, когда возникает духовное единство через музыкальный язык. Это относится и к красоте природы. Пожалуй, японцы как никто остро чувствуют таинственную красоту окружающей природы. В этом мы близки с ними.
ВОПРОС: Японцы как-то особенно воспринимают музыку, песни?
СТУПАК: Такая поразительная тишина в зале стоит…Ощущается сразу атмосфера внимания. Японцы часто приходят на наши концерты с нотными песенниками и следят за тем, что мы поем. Как произносим слова какие делаем оттенки, где делаем остановки… что-то отмечают в сборниках. Тут и академический интерес, присущая японцам скрупулезность, и неутомимость в учебе и любознательность этого народа, и чисто практический интерес, если они поют в хоре или сами для себя.
Общение с таким слушателем, повторюсь, очень интересно и продуктивно! Кроме того, чем искушенней зритель, тем в итоге больше выигрывают обе стороны. Такой зритель как бы говорит исполнителю – я понимаю тебя, мы можем говорить с тобой о высоком, говорить на сложном языке, и тогда вместе они − зритель и артист – поднимаются к таким открытиям, которые были бы недоступны им поодиночке. Благодаря японским зрителям это будет не просто поездка, а путешествие в сферу прекрасного, в тот самый Вертоград, который является садом небесным. А в сфере взаимоотношений наших двух стран мы возлагаем большие надежды на предстоящий Год межрегиональных обменов, который анонсирован руководителями наших стран − России и Японии. Ждем его с нетерпением.
И в заключение предлагаем послушать Фантазию на тему песни «Сакура» в исполнении трио «Вертоградъ»:
