Метель вишневых лепестков,
И алых кленовых листьев,
Снежинки на шелке зонта…
– Все они скоро исчезнут. И только светлые лики икон будут по-прежнему смотреть из полутьмы. Такие мысли рождались на экспозиции японской художницы Хироко Кодзуки в Главном храме России. Поэтично она уже описана: «В дни, когда в Токио открылся фестиваль русской культуры, а на улицах Москвы и Петербурга зацвела сакура, в выставочном зале Патриаршего музея церковного искусства Храма Христа Спасителя на пасхальной неделе с благословения Патриарха Кирилла открылась уникальная выставка». Названа философски: «Небо на земле. Иконы письма Хироко Кодзуки».
Не удалось приехать на вернисаж, добралась до Москвы, когда уже не сакура, а декоративная розовая яблоня распускала пышные соцветья в московских скверах.
Но зато я смотрела выставку г-жи Кодзуки почти в одиночестве, могла подолгу стоять рядом с каждой иконой, дивиться их глубине и духовности. А ведь поначалу сильно сомневалась, как может человек столь далекой от нас культуры проникнуться особым состоянием творца иконы. Самая близкая моя подруга была иконописцем. Сначала-то она долго была театральным художником. И пришла к русской иконе от полного безверия 80-х годов, желая отмолить «грех лицедейства» горячо любимого человека. И, научившись искусству иконописи, получив Благословение, расписывала сразу два храма ростовыми фресками. Многое успела.
Но Галина – русский человек, выросший в художника на нашей, национальной почве… А Хироко-сан? Похожи ли ее произведения на канонические?
Как пишут знатоки, «в основе творчества Хироко Кодзуки лежит классическая традиция изучения и воспроизведения иконописи. И вместе с тем в творческом почерке художницы проявилась японская эстетика, выраженная в особенностях насыщенной красочной палитры, чувстве линии и света, внимательном отношении к деталям». «Красочную палитру» ее отличишь сразу. Это заметно в иконах с Николаем Чудотворцем, с Рождеством Христовым, и особенно – в иконе , которую я для себя назвала Кардиотисса. С греческого переводится как «Сердечная». Одна из разновидностей икон Божией Матери типа «Умиление». Как нежно она прижимает к себе потянувшегося к ней младенца… Словно хочет принять на себя заранее весь его крестный путь.
И еще одна черта, свойственная иконописи г-жи Кодзуки. У наших Святых Старцев и Богородицы несколько иные глаза: в них вековечная печаль, тысячелетняя история. Лики японской художницы более спокойны, что ли, более гармоничны. Недаром она назвала великого Андрея Рублева своим любимым иконописцем, считая, «что его живопись, его иконы имеют совершенную композицию, совершенные цвета, обладают особой атмосферой, безмятежным спокойствием», и тем трогают сердце. Искать гармонию везде: в глазах Святителя, в полетности оторвавшегося от ветки листка или в стройности древнего белокаменного храма – это так по-японски…
Супруг г-жи Кодзуки г-н Тоёхиса Кодзуки был в России послом два срока. И Хироко-сан – искусствовед по образованию, много поездила с ним по России: Золотое кольцо, Русский север, Дивеевский монастырь… И как-то незаметно, от любования шедеврами древнерусской живописи и архитектуры, перешла к написанию икон. Причем не перестала их писать и после возвращения в Японию.
То, что возникла такая прекрасная выставка, во многом заслуга Международного фонда Шодиева и Общества содействия сохранению и популяризации русской культуры имени Михаила Абрамова. Они не только собрали все иконы японской художницы, оставшиеся в Москве, но создали свою, интересную концепцию выставки. Тут есть кусочек Японии, как бы представлены основные времена года в виде вертикальных баннеров. Освещенная солнцем ветка с чудесными цветами, выросшими на старом, почти уродливом стволе, сразу обращает на себя внимание, как вечное обновление умирающей каждый год природы. Природа вечна и прекрасна и под недолгим японским снегом, где затерялась легкая фигурка на горбатом красном мостике. Все тут:
Метель вишневых лепестков,
И алых кленовых листьев,
Снежинка на шелке зонта…
Экспозицию удачно дополняют фотоэтюды, знакомящие с географией поездок четы Кодзуки по нашей стране. Белокаменные стены монастырей, высокие колоколенки, негасимая «свеча» Покрова на Нерли, луковки деревянных церквей…Ни одного случайного кадра – все превосходные работы.
Можно увидеть фотопортрет автора – маленькой изящной женщины, и можно, что тоже очень важно, – посмотреть документальный фильм, очень содержательный и по-настоящему атмосферный. И о выставке, и о том, как пришла к письму в стиле русской средневековой живописи художница, воспитанная совсем в иной культуре, как и где училась.
То, что японка пишет лики наших святых (и делает это замечательно!), говорит о том, что она в пути. Это сближает наши культуры в такие непростые дни. «Есть много возможностей, чтобы приблизиться к Богу. Когда я смотрю на икону, я испытываю сильное воздействие ее красоты», – отметила г-жа Кодзуки. И добавила: «Задайте вопрос – икона ответит. Состоится разговор».
…Я долго бродила по выставке с символичным названием «Небо на земле» и «разговаривала» с работами художницы. Святой Георгий на золотом фоне все так же чутко стережет столицу ,нежно склонилась Дева Мария над Новорожденным, твердо ступает босыми ногами Иоанн Предтеча, не замечая камней и щебня… Здесь есть покой и высший смысл бытия. Который открывает нам японская художница, сумевшая стать настоящим русским иконописцем.
Ирина Крайнова, пресс-секретарь Дубненского городского отделения ОРЯ
Фото автора и из Инета
